Скалола. В осаде (сборник)
Шрифт:
— Да он просто пидор! — гневно сказал начальник штаба, но его слова утонули в грохоте музыки и реве развеселившихся моряков.
Круль подлетел к эстраде, кокетливо погладил солиста по щеке, наклонил к себе микрофон и крикнул:
— Добро пожаловать в революцию!
Никто не обратил на слова никакого внимания.
Дорогуша! — крикнул Солист. — Ты бы сходила за стариком! Старик ведь уже давно ждет! Пора!
Музыка на мгновение исчезла, и в наступившей тишине Солист крикнул в микрофон еще раз:
— Пора!
Музыка
— Итак, мы идем сделать сюрприз капитану! — крикнул Круль. — Желаю вам всем приятно повеселиться!
Он резко нагнулся, взбрыкнул, как конь, задом, и задрал под оглушительный хохот присутствующих юбку, затем выпрямился и вместе с официантом выбежал из кают-компании.
— Слушай, а у крошки Круля такая попка, совсем даже ничего! — заметил один из матросов другому.
Поваренок Хьюго продирался между матросами из одного конца кают-компании в другой, явно кого-то разыскивая. Неожиданно он наткнулся на двух морских пехотинцев, которые приходили в камбуз вместе с Крулем и Тейлором.
— Слушайте, где мой шеф? — обратился он к ним.
— Мы заперли его в холодильнике, — ответили ему.
— Вы с ума сошли, там же минусовая температура! — закричал Хьюго. — Там же мороз, он замерзнет!
— Не замерзнет, — сказал один из пехотинцев и кинул в рот жевательную резинку. — У него есть охранник.
— Он ему включит обогреватель? — разозлившись спросил Хьюго и стал продираться к стоящему поодаль одному из поваров.
Пробившись, Хьюго стал кричать ему что-то в ухо, возбужденно размахивая руками. Тот, выслушав, хлопнул поваренка по плечу и указал на другого повара, не занятого раскладыванием закусок, они стали проталкиваться к нему.
— Круль маньяк! — гневно кричал из холодильника Кейт. — Иди и расскажи капитану, что он плюнул мне в вулевас!
Рядовой Нэш под его крики метался по камбузу и тщетно пытался понять, откуда пахнет дымом. Дыму становилось все больше и больше, и скоро он повалил из духового шкафа клубами.
— Эй, у тебя горит что-то! — закричал из холодильника Кейт.
— Да без тебя знаю! — крикнул Нэш, бросился к шкафу, открыл его и вытащил оттуда, кашляя и вытирая выступившие слезы, противень с тем, что осталось от пиццы.
А в кают-компании продолжалось веселье. Рок-группа, выступавшая под руководством Солиста, быстро завела матросов, те танцевали, и даже офицеры отбивали ладонями такт.
Тем временем Круль, сдернув и повесив себе на руку парик, оставшись в сеточке, обтягивающей его лошадиный череп, подходил в сопровождении официанта к каюте капитана.
— Как приятно ходить в этих колготках, я просто завидую женщинам, — поделился своими соображениями Круль с официантом, вытащил откуда-то сигару, откусил
Несущий вахту у дверей капитанской каюты матрос взглянул на приближающегося Круля и с отвращением отвернулся. Но когда Круль подошел почти вплотную, был вынужден вытянуться и отдать честь.
— Все в порядке, — сказал Круль, и выпустил дым в лицо матросу. — Мы пришли, чтобы звать капитана на вечеринку в кают-компанию. Ты тоже отправляйся туда.
— Слушаюсь, сэр! — вахтенный еще раз отдал честь и пошел по переходу.
Круль толкнул ногой дверь и вошел в капитанскую каюту. Старик поднял на него глаза и вздрогнул.
В шутовском костюме Круля — нелепой юбке, свисающей с мужских бедер, глупой мятой блузке с торчащими из нее грудями, в сеточке, обтягивающей череп, в его глазах, которыми он сверлил капитана, в дымящейся, зажатой между оскаленными зубами сигаре было что-то страшное и угрожающее. Круль был похож на Смерть.
— Круль? — взяв себя в руки, удивленно спросил капитан. — А где же адмирал Бейтс?
— Я ваша дама сегодня, — выпуская дым кольцами, сказал, осклабившись, Круль.
— Что за идиотские шуточки! — капитан, рассердившись, начал вставать с кресла.
— Ну что вы! Шутки только начались! — с улыбочкой объяснил Круль, откинул висящий на руке парик и несколько раз выстрелил капитану в грудь из спрятанного под париком револьвера.
Капитана бросило к стене, несколько секунд он стоял, шатаясь, не сводя с Круля изумленного взгляда, а затем упал на пол, оставив на стене кровавую полосу.
Вахтенный матрос, бывший уже в конце перехода, услышал доносившиеся из капитанской каюты выстрелы, повернулся и побежал обратно.
Когда он был совсем близко, официант, стоявший у двери, отшвырнул висящее на его руке полотенце и расстрелял матроса в упор из спрятанного под полотенцем «Магнума».
Выстрелы, раздавшиеся в капитанской каюте и прогремевшие на весь переход верхней палубы, были заглушены шумом, несущимся из кают-компании.
Их не услышали вооруженные матросы, несущие вахту на палубах, и у орудий крейсера. И, конечно же, их не услышали члены экипажа, собравшиеся на вечеринку в честь Дня рождения уже погибшего от руки маньяка Круля капитана.
Парни веселились на всю катушку.
Звуки саксофонов, электрогитар и ударных завели матросов как надо. У них давно уже не было такого праздника. Они прыгали, визжали, свистели и танцевали. Они радовались, как дети.
Солист распевал во все горло. Его песни пользовались явным успехом у неизбалованного такого рода вещами экипажа крейсера. Моряки танцевали так самозабвенно, они так отдавались ритму музыки, что забыли, казалось, обо всем. И даже о том, что на корабле находится настоящая мисс Июль-89. Из настоящей плоти — женской. С настоящими грудью, губами и бедрами.