Скандал у озера [litres]
Шрифт:
– Где вы живете? – спросил он.
– На улице Лаберж.
– Мы выезжаем на рассвете. И хорошенько укутайтесь. Неплохо было бы захватить с собой термос с кофе.
– Я позабочусь об этом. До завтра! – крикнула счастливая медсестра, выпрыгивая из саней под удивленные взгляды зевак.
До самого возвращения мужа она хлопотала по дому, превратившись в настоящую фею домашнего хозяйства. Она позволила себе лишь короткий перерыв, чтобы пообедать кусочком сыра и ломтиком хлеба.
Воспоминания об этих хлопотах не покидали Жасент и на следующий день, когда в санях Пьер крепко прижал ее к себе. Собаки
«У меня получилось! – радовалась Жасент. – Наш домик великолепен, развешанные по стенам гирлянды из золотистой бумаги смотрятся просто чудесно, веточки елки в широкой вазе из красной глины – тоже».
Вначале месяца она втайне от мужа купила в универсаме рождественские украшения: три золотистых фетровых ангелочка, звездочки из блестящей лакированной бумаги и крошечные свечи, которые нужно было вставлять в металлические подсвечники.
«Я все успела закончить, ведь меня подстегивало счастье! Дедушка присмотрит за Томми, самой что ни на есть домашней собачкой, и я успела даже помолиться у изголовья ложа кюре. Его лицо казалось таким ясным, умиротворенным! По крайней мере, его страданиям пришел конец. Его тело будет перевезено в Шикутими на поезде…»
– О чем ты думаешь? – спросил Пьер, сильнее прижимая Жасент к себе.
– Вспоминаю вчерашний день, он выдался очень насыщенным. Я хотела сделать тебе сюрприз, и у меня получилось. Каким же сердитым ты был!
– И у меня были на то причины. На стуле приготовлена наша одежда в поездку, повсюду – милые украшения, а Сидони заливается слезами на нашем диване!
Из-за скрежета полозьев на затвердевшем снегу он был вынужден говорить Жасент прямо в ухо.
– Я очень рада, что сестра зашла немного поболтать. Так мне удалось рассказать ей хорошую новость об Анатали, как я и планировала раньше. Когда ты пришел, я только закончила свой рассказ и Сидони расчувствовалась.
Пьер принял решение не портить сестрам настроение – возможно, Сидони и Жасент постигнет жестокое разочарование, но они не хотели ничего слушать.
– Я не скажу ни слова ни родителям, ни дедушке, – решила Сидони. – Если приятного сюрприза по вашему возвращении не получится, этот новый удар судьбы придется вынести только нам.
Благодаря общению со своим женихом Сидони научилась изъясняться более конкретно и в то же время более красноречиво. Журден осыпал ее трогательными знаками внимания, писал ей письма, когда им приходилось на несколько дней расставаться. Как любила повторять Альберта, молодые люди были очаровательной парой.
– Оглянитесь вокруг, голубки! – воскликнул Жозюэ. – Вот и снова солнце! Черт побери, как светло!
Над мрачной искривленной чередой гор на востоке поднимался раскаленный огненный диск. Уже виднелись бледно-желтые клочки неба.
– Нам повезло – будет очень красиво! – воскликнула Жасент.
Из груди очарованного этим спектаклем Пьера вырвалось восторженное «да». Оранжевый свет зари бросил на лицо его возлюбленной первые едва уловимые блики. Он нашел Жасент очаровательно красивой и прошептал возлюбленной море комплиментов. Светясь от
«Большое озеро исчезло. Оно побеждено! – подумала Жасент, ликуя. – Его серые яростные воды отныне погребены. Они больше не смогут причинить нам вреда. В течение нескольких месяцев мы будем защищены». Она удивилась тому, что радуется зиме, жуткой морозной зиме. Однако ощущение безопасности длилось недолго – мысли Жасент прервал громовой голос Одноглазого Жозюэ:
– Смотрите-ка, слева от нас какой-то парень на санях, запряженных лошадью! Еще один смельчак! Его упряжка слишком тяжелая. Стоит ему проехать в ненадежном месте – и вот он уже катится в воду!
– Это почему? – спросил Пьер, обернувшись.
– В это время года лед в этих края не везде прочный. Нужно знать правильный путь. Двадцать лет назад власти расставили на дороге метки, чтобы избежать несчастных случаев. Посреди чертового пути стояла хижина, в ней до наступления потепления жил охранник. Ему за это платили. Он давал путникам приют на ночь, угощал заблудившихся или попавших в беду горячим супом и чаем.
– В самом деле… Кажется, отец рассказывал мне об этом, – вспомнил Пьер.
– Это правда. Я знаю, о чем говорю, – этим охранником был я, – ухмыльнулся Жозюэ.
Напуганная Жасент недоверчиво осматривалась по сторонам.
– Не волнуйтесь, красавица, у меня глаз наметан, – пошутил причудливый старик. – Если вы хотели без приключений пересечь озеро – лучшего спутника вам не сыскать.
Пьер завязал со стариком беседу. Одноглазый с удовольствием принялся рассказывать своим зычным голосом целый ворох забавных и, наоборот, наводящих ужас историй. Казалось, ему доставляет истинную радость то, что его слушают и не считают каким-нибудь изгоем.
Еще до полудня они без препятствий добрались до устья Птит-Перибонки.
– Мы приглашаем вас в гостиницу, – обратилась проголодавшаяся Жасент к старику.
– Не откажусь, красавица! Слово Жозюэ – с полным желудком я уж точно довезу вас до Сент-Жан-д’Арк. Но предупреждаю: нас ждет не такая уж и легкая дорога.
Жозюэ поместил сани вместе с собаками под Красный мост. После непродолжительной стычки из-за затвердевших кусков мяса животные улеглись отдыхать.
– Нужно найти место, где провести эту ночь, красавица, – проворчал хозяин упряжки, видя встревоженное лицо Жасент. – Не знаю, что вы намерены делать в этой малолюдной дыре, но отправиться в путь сегодня вечером мы не сможем. Уже довольно темно.
– Мне нужно поговорить с одним мельником, я думаю, что он живет где-нибудь в одном из этих зданий на берегу реки.
Пьер внимательно рассматривал большой деревянный дом, из трубы которого валил дым.
– Пора что-то решать, – прошептал он супруге. Охваченная дурным предчувствием молодая женщина не скрывала своего волнения. – Эти люди либо смогут нас приютить либо же подскажут нам, где можно найти пристанище.