Скандал в академии магии. Интервью с ректором
Шрифт:
А что, если превратить один из холстов в артефакт и заключить в него прообразы остальных? Хм. Нет. Ведь в таком случае мы всегда будем видеть то, что нарисовано на первой картине.
– Дай мне пустой холст такого же размера, – потребовала я, скользя карандашом по бумаге и выписывая стройный ряд магических рун.
Задумалась лишь на секунду, когда пыталась подсчитать пропорцию приложения артефакторной магии к бытовой. И в тот же момент сообразила, что лишить физической оболочки можно не весь холст, а только краску – еще и экономия, а то так
Так. Готово.
Хорошенько размяла пальцы, еще раз пройдясь взглядом по законченной формуле. Должно сработать.
Пасс рукой, и с первого холста пропадает картинка, он остается идеально-белым. Второй – и то же самое происходит с другим полотном. Повторив манипуляцию еще четыре раза, я сцепляю все это нехитрыми бытовыми чарами с задержкой по времени – такие использует каждая хозяйка, когда ставит на огонь блюдо, требующее определенного времени для приготовления. Следом углубляю холст, наделяя его артефакторской магией. Финальным штрихом становятся защитные чары – чтобы картина не пострадала от внешних воздействий.
Стоит мне только сделать финальный взмах рукой, как балерина приходит в движение.
Мы с Нирой даже не пытаемся сдержать синхронный восхищенный вздох.
Красота-а-а-а!
– Никому не показывай эту картину, пока не запатентуешь идею, – строго произнесла я. – Серьезно. Никому.
– Почему? – удивленно выдохнула Нира. – Это мой творческий проект на текущий семестр.
– Нира, ты шутишь?! Не понимаешь, какие возможности перед тобой открываются? – Я фыркнула. – Представь, сколько денег будет стоить эта картина! А если там не шесть картин, а сотня? Это же целая история может выйти, причем всего на одном холсте. А если тысяча? Да даже за один просмотр такой картины можно брать деньги! Разбогатеешь, начнешь набирать в штат художников, которые будут реализовывать каждую твою идею и приносить огромную прибыль. Если усовершенствовать формулу, в один холст можно объединять сразу с десяток историй, показ которых можно будет настраивать.
– О-о-о, – озадаченно протянула соседка по комнате. – Тогда ты в доле. Если бы не ты, я бы никогда в жизни не смогла вывести такую магическую формулу. А если бы и смогла, точно не получилось бы ее грамотно реализовать. Ты настоящий гений!
Это я гений? О нет, дорогая Нира, если кто-то в этой комнате и гениален, то точно не я. Мне бы и в голову не пришло оживлять картины! И я почти уверена, приди Нира к кому-нибудь из магов, они бы тоже с легкостью разобрались в формуле – так что мне просто посчастливилось очутиться в нужном месте в нужное время.
Последнее я и озвучила.
– Ерунда, – отмахнулась она. – Твоя заслуга тут тоже есть, потому не спорь. Деньги лишними точно не будут.
А вот с последним я поспорить никак не могла… После заключения отца под стражу мне не просто урезали бюджет, его вообще фактически аннулировали. Мама выделила деньги лишь на самое необходимое: тетради, карандаши и прочую канцелярию. На остальные мои запросы лишь поджала губы и
Недолго подумав, я все же согласилась.
Спрятав картину обратно под тряпку, мы засобирались на ужин. Оказалось, что в мастерской Ниры мы провели целых четыре часа.
– Эрналия, а откуда ты вообще знаешь столько формул из разных сфер магии? Обычно же углубленно изучается лишь одна. Даже моих знаний достаточно для того, чтобы понять, тут их напихано великое множество… – задумчиво пробормотала Нира по пути.
– Просто у меня память хорошая, – пожала я плечами. – Один раз хоть что-то увижу, вряд ли из головы вылетит.
– Ох! Как же это здорово! – внезапно воскликнула Нира. – Мы с тобой теперь деловые партнеры. На выходных пойду патентовать идею, и ты со мной.
Девушка закружилась на месте, при этом жмурясь от радости и…
– БАМС!
Следом раздался еще более угрожающий звук:
– ХРЯКС!
И вот после этого самого «хрякса» наступил полный «хрякс».
Я успела лишь предотвратить совсем уж печальные последствия. Поддавшись рефлексам, направила магию сперва на Ниру, а потом и на того, с кем она столкнулась. Их разнесло в разные стороны на несколько метров друг от друга. Ровно в тот же момент стены коридора дрогнули от оглушительного:
– БА-БАМС!
В воздухе тут же завоняло чем-то ну очень мерзким и горелым.
– Ты жива? – первым делом подскочила я к Нире, молясь всем богам, чтобы где-нибудь неподалеку слонялись целители.
Второму участнику нашего представления повезло больше: он отлетел куда дальше от эпицентра взрыва.
– Со мной все в порядке, – испуганно выдохнула соседка по комнате, обводя взглядом коридор.
Стены разве что не обуглились, в эпицентре красовалось черное пятно – классическое последствие взрыва от смешивания зелий. Вон, даже мелкие осколки склянок на полу валяются. А вот если бы я не успела среагировать, то валялись бы не только склянки…
Да все преподаватели из прошлой академии меня бы похвалили! А тут на какой-то факультет искусств запихнули.
– Что. Тут. Произошло?!
От громогласного вопля за спиной я вздрогнула. Инстинктивно развернулась и столкнулась взглядом с разгневанным ректором.
Он совсем не походил на того спокойного мужчину, который встретил меня на пороге академии. Нет, теперь его внешний вид и правда вызывал опасения. Буквально разрезающий взгляд, раздраженно сомкнутые губы, желваки… Бр-р-р.
– Эти студентки… – раздалось с той стороны, куда я откинула второго участника непроизвольного взрыва. – Хотели меня убить!
– Декан Росс! – испуганно пискнула Нира.
Вот и с деканом познакомились. Прекрасное начало, что тут скажешь. Женщина лет этак тридцати поднялась на ноги, являя себя во всей красе. Цветастая юбка с подпалинами, измазанное в копоти лицо, рваная рубашка с длинными широкими рукавами. Пострадали и волосы – теперь они переливались всеми цветами радуги. Или так и было задумано?