Скандал
Шрифт:
– Но как же я завяжу шляпу без нее? – воскликнула Диана, скрещивая руки на груди и делая капризное лицо – Если у меня появятся веснушки, не знаю, что со мной сделает матушка!
Генри посмотрел на утку и скорчил задумчивую гримасу. Диана поняла, что он действительно замышляет бой за ленту, и не смогла удержаться от смеха. Генри, услышав, что она смеется, оглянулся.
– Я пошутила, – сказала она.
Генри послал ленте прощальный взгляд и затем, высоко поднимая ноги, выбрался из пруда. Собравшиеся дети захихикали над его перепачканным видом, а Диана не смогла удержаться и искренне похлопала
– Вот ваша шляпа, – вежливо произнес он, вновь напуская на себя строгий вид. – Но она промокла насквозь, так что я буду счастлив подержать ее для вас. Если, конечно, вы не против.
– Благодарю вас, – она склонила голову.
Они еще какое-то время стояли на берегу пруда, не торопясь возвращаться. Ветер трепал розово-коричневую юбку Дианы и развевал ее непослушные кудри. Генри любовался ею, а Диана улыбалась: сначала неуверенно и смущенно, а потом все шире и радостнее. Они глазели друг на друга немного дольше, чем следовало, а затем Генри решительно произнес:
– Мы должны вернуться.
– Да, думаю, пора, – ответила Диана.
Она смотрела, как он обувался, и придумывала слова, желая дать ему понять, что больше не сердится. Но затем Генри так ей подмигнул, что стало понятно: слова не нужны.
19
Каждая семья, где есть дочь на выданье, должна беспокоиться о стоимости свадьбы, организация которой, по традиции, ложится только на родственников невесты. Когда девушка из высшего общества решает выйти замуж, цена может оказаться заоблачной, и многие отцы невест по свершении этого счастливого события остаются без гроша за душой.
Элизабет услышала заливистый смех сестры и открыла глаза, положив руки на блестящий бок лошади. Диана возвращалась с подобранной юбкой, Генри шел в нескольких шагах позади нее, неся желтую широкополую шляпу. Порывы северного ветра обдумали лицо и трепали верхушки деревьев, но солнце светило все так же ярко и ласково.
– Они возвращаются, – прошептала Элизабет.
Вилл вздохнул и печально посмотрел на нее широко раскрытыми глазами.
– Я уеду в пятницу, на последнем поезде с Центрального вокзала. Хочу посмотреть, как выглядит бухта с другой стороны. У тебя два пути: уехать со мной или остаться здесь навсегда…
Элизабет хотела прижаться к Виллу, приникнуть губами к его губам, подобрать нужные слова, уговорить его остаться здесь. Но она не могла. Вокруг нее были люди, вокруг нее был Нью-Йорк, и она должна была соблюдать правила. И она сделала то, чего от нее ожидали: отвернулась от лошади и сделала несколько шагов навстречу Генри и Диане, махая руками над головой.
– Вы все-таки поймали ее! – радостно воскликнула она так, словно возвращение шляпы было ее собственным триумфом.
Диана взглянула на Генри и рассмеялась.
– Бедному Генри пришлось поплавать, чтобы достать ее, – с затаенной гордостью произнесла она. – Правда, ленту
Элизабет чувствовала на себе пристальный взгляд Вилла, но продолжала играть роль мисс Холланд. Выпрямившись, она уверенно шагнула вперед: кожаные туфли утопали в мягкой земле, в ушах шумел прохладный ветер. Жених взял ее за руку и помог сесть обратно в ландо. Затем Элизабет вновь опустила на глаза широкие полы шляпы. Лошади тронулись. И только тогда несколько слезинок, никем не замеченные, покатились по ее щекам…
Войдя в дом, Элизабет резким движением сняла шляпу и встряхнула головой. Несколько прядей растрепались, но у нее не было времени поправлять их. Она небрежно, наспех, руками зачесала их назад и обратилась к Клэр, терпеливо стоявшей в полутемном холле.
– Где миссис Холланд? – Элизабет открыла дверь и заглянула в гостиную. Движения ее были нервными и порывистыми, словно она боялась пропустить или не успеть что-то очень важное. Комната оказалась пуста: очевидно, мать с тетей уже не ждали никаких посетителей, – Клэр, где наша матушка?
Элизабет повернулась и увидела, что Диана обняла Клэр и положила голову ей на грудь. Старшая из сестер Броуд всегда питала к младшей мисс Холланд материнские чувства, даже когда сама была девочкой. Смутившись, Клэр пожала плечами и посмотрела на Элизабет с извиняющейся улыбкой:
– Я ее не видела.
– Что с тобой? – обратилась Элизабет к Диане, – Прости, что так настойчиво уговаривала тебя поехать со мной. Тебя, наверное, сильно расстроила эта прогулка, да?
Диана медленно повернула голову и печально взглянула на сестру.
– Нет, я рада, что поехала, – произнесла она глубоким низким голосом, и Элизабет вполне устроил такой ответ.
Она сейчас была не в том состоянии, чтобы разбираться и истинных причинах дурного настроения младшей сестры. Ей надо было найти мать, и чем скорее, тем лучше. И еще лучше, если Диана не будет присутствовать при их с матерью разговоре.
– Может, тебе стоит подняться к себе и немного полежать? – Она старалась говорить спокойным и доброжелательным тоном.
– Может быть. – Диана отпустила Клэр и двинулась к лестнице так заторможено, словно у нее не было сил даже переставлять ноги.
Когда сестра ушла, Элизабет повернулась к Клэр, намереваясь задать свой вопрос в третий раз.
– Я не знаю, – сказала Клэр до того, как Элизабет произнесла хоть слово, – Я ее не видела, Пойду посмотрю на третьем этаже.
– Спасибо, – ответила Элизабет.
Сразу после разговора с Виллом она почувствовала, что нужно срочно действовать. Единственное, о чем она могла думать, так это о том, что их с Генри свадьба ни в коем случае не должна состояться. И о том, что надо немедленно сказать об этом матери. Если бы она только перестала изображать из себя послушную дочь и «идеальную леди», ей удалось бы остановить весь этот кошмар, она смогла бы рассказать матери, чего она хочет на самом деле. Возможно, финансовое состояние семьи было не настолько ужасным, чтобы ей приходилось немедленно выходить замуж. Возможно, существовал другой путь выхода из кризиса, и ее семья могла поправить свои дела как-нибудь иначе. Может быть, у нее еще есть шанс воссоединиться с Виллом.