Скандальная дуэль
Шрифт:
Саймон отступил, и сапог лишь сбил треуголку, выставив напоказ спрятанный под ней хвост. Сильный удар пистолетом положил конец инциденту. Взвыв, Руперт схватился за лицо. Изрыгая проклятия, которые не употреблял со времен службы на море, Саймон схватил треуголку и надвинул ее, надеясь, что Руперт не заметил его длинных волос.
Подняв Руперта на ноги, он дернул его к себе.
– Снимай остальное, – скомандовал он. – Или тебе помочь?
Руперт подчинился. Босой, в одном белье, он дрожал под дождем.
Подталкивая пистолетом, Саймон подвел Руперта
– Эй ты, – крикнул он перепуганному кучеру, – распряги лошадей!
Безудержно дрожа, коротышка сполз с козел и под пристальным взглядом Саймона возился с упряжью. Наконец четыре жеребца оказались на свободе. Выстрелив в воздух, Саймон хлопнул правого по крупу, и четверка галопом бросилась прочь, вздымая брызги и втаптывая в грязь одежду Руперта.
Всхлипывая, конюх карабкался обратно на козлы. Саймон подошел ближе.
– Бросай багаж и дай мне кнут! – мрачно потребовал он.
Кучер бросил на землю две дорожные сумки Руперта и кнут. Саймон приторочил сумки к своему седлу и зажал кнут в кулаке так, что костяшки пальцев побелели.
– А теперь убирайся, – рявкнул он. – В карету. Живее!
Кучер в панике скатился с козел, забился в карету и захлопнул дверцу, по-бабьи всхлипывая. Наверняка он в штаны наложил. Саймон коротко усмехнулся, заметив, что кучер с круглыми, как у совы, глазами прижался к окну кареты. Щелкнув кнутом, Саймон изо всех сил хлестнул Руперта по спине. Снова и снова он хлестал его, пока у Руперта не подломились колени. Виконт стонал и как тряпичная кукла повис на стволе дерева, теряя сознание. Удовлетворенный, Саймон бросил окровавленный кнут на землю и подобрал с дороги всю одежду.
– Сиди на месте, – предупредил он кучера, – если не хочешь получить того же.
Ответом ему было испуганное бессвязное бормотание. Саймон не обратил на него внимания. Связав вещи Руперта в аккуратный узел, он приторочил его к седлу рядом с дорожными сумками виконта. Потом вскочил в седло и, не оглядываясь, уехал прочь.
Только когда пронзительный голос Руперта разрезал тишину, испуганный кучер наконец высунул седую голову из окна кареты.
– Вылезай и отвяжи меня, Уилби, болван безмозглый! – верещал его хозяин.
Кучер вылез из кареты и принялся распутывать веревку.
– Бандит хорошо поработал, – сказал он, приходя в себя. – Тут нужно действовать осторожно. Он ужасно вас избил, сэр.
– Хороший из тебя помощник! – скривился Руперт.
– Я, сэр? А что я мог сделать?
– Не имеет значения. Он мне за это заплатит, помяни мое слово.
– Это правда был Ястреб, сэр?
– Да. Принеси мою одежду, олух. И поищи лошадей. Нужно возвращаться. Я в таком состоянии не могу ехать в Шотландию.
– Лошади давно убежали, сэр. Их в такую погоду не поймаешь.
Руперт так выругался, что кучер даже отступил на шаг.
– Одежду! Неси мою одежду! Я здесь насмерть промерзну, – взревел он.
– Я… Я не могу, сэр. Он ее забрал.
– И сапоги?
Кучер кивнул.
Руперт снова разразился проклятиями.
– Тогда
– Мою, сэр?
– А ты тут кого-нибудь еще видишь?
– Но, сэр…
– Давай хотя бы сюртук и бриджи. Я не могу оставаться в таком виде.
Кучер неохотно снял сюртук и замусоленные бриджи.
– Сукин сын мне за это заплатит, – поклялся Руперт, вздрогнув, когда сюртук коснулся спины.
– На этом побережье многие дворяне хотели бы посчитаться с Ястребом, сэр, – озабоченно сказал кучер.
– Да, но у меня есть преимущество, – ответил Руперт.
– Сэр?
– Я знаю, кто этот мерзавец! И в свое время накажу его. Клянусь, он мне щедро заплатит за эту ночь.
Глава 14
Был уже почти полдень, когда Дженна проснулась в огромной кровати, и сердце перевернулось у нее в груди, когда она поняла, что проспала. Ее взгляд скользнул по постели, отмечая оставшееся в перине углубление от тела Саймона. На подушке лежали прекрасная роза и свернутый лист бумаги. Сев, Дженна начала читать.
«Прости, любимая, что ты проснулась одна. Наше свадебное путешествие пока откладывается. Мне нужно срочно уладить дела с одним из арендаторов. Я возвращусь в среду, и мы уедем. Мое сердце с тобой, Дженна.
Саймон».
Дженна испытала нечто сродни облегчению. Она не смогла бы сейчас посмотреть Саймону в глаза. Сначала ей надо разобраться в своих мыслях. Подозрение все еще терзало ее, сон ничего не изменил.
Надев утреннее платье из белого муслина, она спустилась вниз. Завтрак для нее был накрыт в маленькой столовой. На тарелках красовались сыры, свежий хлеб, цыпленок, копченый лосось и ветчина. Но Дженна только выпила чаю. Она была слишком расстроена, чтобы думатьо еде.
Взглянув на нетронутые блюда, огорченная экономка рассыпалась в извинениях, что не принесла завтрак в спальню, но граф велел ее не тревожить. Нахмурившись, миссис Рис сказала, что оставит все на столе на случай, если Дженна передумает.
По словам экономки, Фелпс появился также таинственно, как и исчез, и вскоре снова уехал с Саймоном. Дженна задавалась вопросом, почему Саймон на сей раз взял камердинера в такую непродолжительную поездку, а уехав в Лондон почти на месяц с Сент-Джонами, оставил его в Кевернвуд-Холле. Сумочка с письмом так и не нашлась. Нечего и сомневаться, ее взял Руперт, теперь он знает их планы и наверняка постарается помешать. Но эти мысли мало беспокоили Дженну. Она была рада отсутствию камердинера. Его постоянная опека сильно ей досаждала. Ей нужно время, чтобы в одиночестве, без помех все обдумать и составить план. Ее и без того отвлекали воспоминания о страстных объятиях Саймона и бурной ночи. Румянец снова окрашивал ее щеки, и волны удовольствия растекались по телу при каждом воспоминании. Для нее все это было новым.