Скандальная леди
Шрифт:
– Хорошо, мадам.
Ведущая актриса скинула на глазах у всех присутствующих цветастую юбку и, оставшись в нижнем белье, величественно удалилась с бокалом и бутылкой в руках за кулисы.
Управляющий громко хлопнул в ладоши и гаркнул:
– Репетиция продолжается! Прошу девушек на сцену!
Корделия подняла с подмостков юбку и пошла в свою каморку. Офелия ободряюще подмигнула ей, дескать, не падай духом, шоу продолжается. И Корделия широко улыбнулась.
Актеры, словно сговорившись, начали приносить ей свои костюмы, требующие срочной штопки. Корделия работала
– Это доброе предзнаменование! – заявила Офелия, когда они возвращались домой в наемном экипаже. Я уверена, что премьера будет иметь у зрителей грандиозный успех. Боже, как же я устала! Ужасно хочется спать. Надеюсь, что к нам сегодня не пожалуют на ужин незваные гости.
Но опасения ее оказались напрасными, Марианна все предусмотрела, за столом в этот вечер они сидели только вчетвером. Поужинав, девушки пожелали доброй ночи маркизу и Маркизе и ушли к себе.
Примерно час Офелия повторяла вслух строки своей роли, потом по настоянию Корделии выпила стакан теплого молока и пошла спать.
И наконец наступил долгожданный день премьеры. Для Офелии это был день ее дебюта на сцене, для Корделии же еще и день развязки истории с покаянным письмом Эвери, спрятанным в табакерке. Удастся ли Рэнсому похитить эту улику, таящую в себе смертельную угрозу для его брата? Сорвет ли Офелия аплодисменты капризной публики? Распознает ли кто-то из аристократов под маской и шляпой актрисы девушку благородного происхождения?
Корделия встала с постели рано, быстро совершила туалет и сбежала по лестнице на первый этаж. Сестра, к ее удивлению, уже поджидала ее за столом, с отвращением посматривая на блюдо с вареными яйцами и ломтями ростбифа.
– Я не смогла долго валяться в постели в День своего дебюта, – заявила она вошедшей в столовую Корделии. – Ты даже не представляешь, как я волнуюсь.
– После завтрака тебе непременно надо прогуляться, – сказала Корделия. – Свежий воздух поможет тебе успокоиться.
– Нет! Я должна обязательно еще раз прочитать тебе наизусть слова своей роли! – возразила Офелия.
– Хорошо, пусть будет по-твоему, – согласилась Корделия. – А теперь тебе необходимо плотно позавтракать, чтобы набраться сил на весь день. Иначе ты рискуешь упасть в голодный обморок во время спектакля.
Когда к завтраку спустилась Марианна, сестры уже допивали чай. Хозяйка села за стол и завела разговор на посторонние темы. Корделия мысленно поблагодарила ее за проявленную тактичность. Но присоединившийся к ним вскоре маркиз, возле ног которого сновал его неугомонный песик, нарушил идиллию.
– Сегодня важный день! – воскликнул он, плюхнувшись на стул и пододвинув к себе блюдо с закусками.
Офелия издала тоскливый стон и поставила чашку на стол с такой силой, что даже пролила чай на скатерть. Лицо ее побледнело. Марианна метнула в сторону мужа сердитый взгляд.
Он виновато захлопал глазами и пробормотал:
– Юная леди немного нервничает, как я вижу. И напрасно!
– Конечно же помню, милый! Актеры тщетно пытались скрыть свои бороды под вуалью. Хорошо, что я вовремя заметила, как начинает потрескивать и разваливаться балкон прямо над нашими головами! Едва мы успели убежать, как он рухнул на первые ряды партера вместе со зрителями. – Она звонко рассмеялась, а ее супруг разразился демоническим хохотом, побагровев от натуги.
Офелия и Корделия живо представили себе эту забавную сценку и тоже прыснули со смеху. Щеки дебютантки порозовели, глаза заблестели, она повеселела.
После завтрака сестры поднялись в гостиную, где Офелия стала репетировать свою роль. Наконец настало время ехать в театр. Девушки спустились в холл и, попрощавшись с дворецким, вышли на улицу и сели в экипаж.
– Вот увидишь, ты выступишь успешно, – в сотый раз повторила Корделия, желая подбодрить сестру. – Ты выучила свою роль назубок, прекрасно подготовилась к дебюту во всех отношениях. Поэтому не волнуйся. Я верю, что публика встретит тебя доброжелательно. Офелия закусила нижнюю губу и молча кивнула. За кулисами шли последние приготовления, работа кипела. В артистической уборной ощущалась особенно напряженная атмосфера. Все актеры нервничали. Их нервозность передалась Офелии и наполнила ее сердце тревожным предчувствием.
Корделия помогла ей надеть сценический костюм, напудриться, подвести тушью брови и накрасить алой помадой губы. Затем Офелия надела маску и широкополую шляпу, почти полностью скрывающую ее каштановые волосы.
– Ты смотришься великолепно! – сказала Корделия, окинув сестру придирчивым взглядом. – Ты прекрасно исполнила свою роль на последней репетиции, тщательно подготовилась и наверняка не ударишь в грязь лицом перед публикой.
Офелия поправила маску и недовольно заявила, что она почти ничего в ней не видит.
– Это не должно тебя обескураживать, – сказала Корделия, привыкшая к ее брюзжанию. – Ты сможешь сыграть свою роль и с завязанными глазами.
Одна из актрис подбежала к кулисам и, украдкой выглянув из-за них, поспешила сообщить всей труппе, что зрительный зал уже полон.
– У нас в театре еще никогда не было столько народу в начале сезона! Если только мы не опозоримся, то нас ожидает фурор!
– Не беспокойся, Офелия, – похлопав сестру ладонью по плечу, сказала Корделия. – Ты не осрамишься. Ну, а если даже ты и допустишь крохотную оплошность, то сумеешь ее скрыть или обернуть в свою пользу. Это у тебя прекрасно получается!