Скандальная репутация
Шрифт:
– Братья топят кукол, только когда сестра расплавляет их оловянных солдатиков.
– Финн!
Он опустился на корточки рядом с девочкой.
– Эмма, скажи маме, что эта леди любит булочки с маком больше всего на свете. Уверен, она и тебе даст парочку. – Поднявшись, он объяснил Розамунде: – Это дочка кухарки.
Малышка исчезла, а Финн сделал два быстрых шага и остановился перед сестрой, пожирая ее глазами.
Они всегда были близки, ближе, чем другие братья и сестры. Отец нередко повторял, что Розамунда –
Финн крепко обнял сестру, и она едва сдержала слезы, греясь в лучах его искренней любви. От брата пахло птичьими перьями и старой кожей. Восхитительный аромат!
– Мне тебя не хватало, – тихо сказал он. – И я даже не представлял, как сильно, до тех пор, пока не увидел тебя в церкви. Жаль, что я никогда не пытался увидеться с тобой. Поверь, я бы непременно так и поступил, если бы не думал, что это убьет отца.
Розамунда молча кивнула. Охваченная нахлынувшими чувствами, она не могла выдавить ни звука.
– С тобой все в порядке? – спросил он, не выпуская сестру из объятий, потом заглянул ей в лицо и нахмурился: – Что случилось?
Последовала пауза.
– Думаю, ты понимаешь, что я ни за что бы, не пришла, если бы не была в отчаянии, – наконец заговорила она. – Все дело в Люке. Герцоге Сент-Обине, – поправилась она. – Он болен. Как и многие другие гости после свадьбы. У вас кто-нибудь заболел?
– Нет, нам повезло. Но соседям повезло намного меньше, и там…
Розамунда перебила брата:
– Скажи, Финн, ты что-нибудь слышал о случаях слепоты?
Он задумался.
– Да, по-моему… – Неожиданно он отстранил сестру и удивленно взглянул ей в лицо. – Что? Что ты сказала? Он ослеп? Герцог Хелстон?
– Ради Бога, никому не говори, Финн. Но мне очень нужна помощь. Я должна вернуться к нему. Умоляю, помоги мне найти еще кого-нибудь заболевшего с такими же симптомами. Мне необходимо знать, прошла слепота или нет.
Финн согласился, ни секунды не раздумывая. Все же они действительно были очень похожи. Потом он обнял сестру за плечи и повел к французской двери в смежной комнате – утренней гостиной. Розамунда недоуменно взглянула на него.
– Ты же не думаешь, что я могу выпустить тебя через главный вход! Не сомневаюсь, там стоит на страже Шеферд. Знаешь, старик улыбался во весь рот, когда нашел меня. Я и не знал, что у него осталось так мало зубов. Он сдерет с меня шкуру, если узнает, что я отпустил тебя.
Брат и сестра пробежали по влажной траве, и Финн приказал оседлать свежих коней. В конце подъездной аллеи они разъехались в разные стороны, и Финн обещал, что Розамунда получит сообщение от него еще до наступления темноты.
– Роза, – сказал он, сидя на спине своего серого мерина, –
Он ни о чем не спрашивал ее восемь лет назад. Немало удивившись неожиданному вопросу, она, вздернув подбородок, ответила:
– А тебя я называю Финн.
Брат широко улыбнулся и, похлопав коня по крупу, чтобы успокоить, сказал:
– Однажды тебе придется мне рассказать, что произошло на самом деле. Я никогда не спрашивал…
Она перебила:
– И никогда не спросишь.
Финн устремил долгий взгляд куда-то за горизонт и медленно кивнул:
– Знаешь, а ты так же упряма, как отец. – Прошло еще несколько мучительно долгих минут, прежде чем он повернулся к ней и грустно улыбнулся. В его глазах застыла боль. Прошли годы, но он так и не смирился с потерей сестры, которую любил больше всех.
Она отвернулась.
– Пожалуйста, не говори ничего. Я не вынесу. Он никогда не простит меня за то, что я поступила наперекор его воле. А я не прощу предательства. Что ни говори, он отвернулся от меня в самый тяжелый момент. Все годы, когда я была уверена, что он меня любит…
– Он никогда не переставал любить тебя. Роза. Просто он упрям, как и ты. Кроме того, тебе никогда не требовалось его прощение. Я точно знаю, что ты никогда не пыталась помириться с ним.
– Потому что отец никогда не пошел бы на компромисс, неужели не понятно?
– Сестренка, я не помню случая, чтобы ты даже не попыталась сделать то, к чему стремилась. Что же тогда с тобой случилась? Выходит, ты вовсе не такая сильная и волевая женщина, какой я тебя считал?
– Или, возможно, я поумнела и поняла, что нет смысла добиваться невозможного. Не хочу бороться за то чего все равно не смогу получить. Я устала от полного, абсолютного неприятия, от пинков и зуботычин. В переносном смысле, конечно.
– И все же, – лукаво усмехнулся Финн, – ты сегодня пришла сюда по собственной воле, намереваясь попросить отца о помощи.
Розамунда попыталась твердо встретить взгляд брата, но тут же отвела глаза.
– Ты никогда не умела ничего от меня скрывать, – фыркнул Финн. – Он любит тебя?
Этот самый вопрос огнем горел в ее мозгу в течение последних двух дней.
– Зачем отвечать, если ты умеешь читать мысли? Финн засмеялся:
– Несчастный человек!
– Напомни, почему я тебя люблю.
– Потому что я чертовски красив и обладаю неповторимым шармом. Ну и, конечно, из-за моей удивительной скромности.
– Ты скромен, как настоящий павлин. И кстати, ты что, лысеешь?
– Я вовсе не лысею! – возмутился Финн. – С чего ты взяла? Я…
– Попался! – воскликнула Розамунда и, прежде чем брат успел придумать достойную реплику, поскакала прочь. А Финн выкрикнул ей вслед несколько коротких, но весьма содержательных фраз.
Уже давно у нее на сердце не было так легко и тепло.