Скандальное обольщение

Физерстоун Шарлотта

Дверь за ними захлопнулась, и, заперев ее на замок, Найтон поспешил к книжному шкафу, принявшись судорожно опустошать его ящики. На пол полетели рукописи и карты. Наконец Уэнделл добрался до самого дна. Пальцы его коснулись гладкой поверхности шелкового свертка, он облегченно вздохнул, закрыв глаза. В руках его лежал драгоценный трофей.

Уэнделл бережно развернул лоскут древнего шелка, любовно откинул его, открывая взору сияющий золотой кубок.

Чаша. Он улыбнулся, тело его переполняла жизненная энергия. Как же ему повезло первым наткнуться на легендарную реликвию! На него снизошло внезапное озарение, когда он осознал, что подземный переход под зданием

масонской ложи ведет к храму тамплиеров XIV века. Он всю ночь провел, обыскивая катакомбы, стер в кровь пальцы, перекладывая камни и откалывая осыпавшуюся штукатурку. И наконец увидел ее, спрятанную под камнем на уровне древнего пола. Он бы так и не заметил свою находку, если бы ветхий шелк, в который была завернута чаша, не прохудился, и в тусклом пламени свечи не блеснуло золото, привлекая его взор.

Уэнделл внимательно осмотрел чашу под разными углами зрения и ощутил, как зазвенело и завибрировало надетое на шею ожерелье с медальоном.

Ему оставалось лишь найти книгу. А после того, как Орфей сообщил ему, какая из семей была ответственна за сохранность каждой реликвии, он знал, где искать. Элинвик. Найтон уже предпринял одну попытку обыскать его дом, но ему помешали. Сегодня он попробует еще раз.

Сделав шаг назад, Уэнделл с трепетом подумал о том, что достаточно еще одной реликвии, и весь мир будет у его ног.

Глава 17

Изабелла нашла его стоящим в коридоре подле огромного окна с фрамугой. Лунный свет освещал его высокую фигуру, и она замерла, упиваясь открывшимся перед ней зрелищем. Магнетическое притяжение, которое она столь часто ощущала в его присутствии, влекло к себе, и Изабелла безвольно двинулась в его сторону, не в силах противостоять этим чарам. Она знала, что между ним и Уэнделлом недавно случилась ссора, о которой ей рассказала Люси, направлявшаяся в женскую комнату и услышавшая диалог на повышенных тонах, доносившийся из служебного помещения музея. По-видимому, ссора случилась совсем недавно, как раз перед тем, как Изабелла покинула выставочный зал, чтобы встретиться с Блэком.

Она не могла себе даже представить, какие причины побудили Блэка навестить Уэнделла в его рабочем кабинете.

— Ты пытался обольстить меня, а теперь устроил скандал, — спокойно проговорила Изабелла, подходя к нему. — Хочешь погубить меня.

— Нет.

Его отрицание было стремительным. Определенным.

— Тогда чем ты руководствовался, вынудив меня согласиться на эту тайную встречу в темноте наедине?

— Отчаянием.

— А ваша встреча с Найтоном несколько минут назад? Тоже от отчаяния?

— Да. — Блэк повернулся к ней и, протянув руку, нежно погладил ее щеку. — Глубочайшего отчаяния, Изабелла. Я больше не могу так существовать.

— Ты существовал довольно приемлемо до недавнего бала в доме моего дядюшки.

— Только не говори мне, что не чувствуешь этого, Изабелла.

— Что я должна чувствовать?

— Это… Нечто, связавшее нас. С того самого мгновения, когда наши взгляды встретились в бальной зале у Стоунбруков, возникла некая сила, притягивающая нас друг к другу. Ночь в моей библиотеке — как ты можешь ее отрицать? То, что произошло, — неизбежно. С того момента, как впервые увидел тебя, я знал, что наступит день, и ты будешь лежать обнаженной на моих руках. И когда мы упали в объятия друг друга, без страхов и раздумий, я знал: это судьба. Единственно правильное — вкусить удовольствие взаимного обладания. Ты тоже это чувствуешь, я уверен. Связь между нами… она физически ощутима… она искрит, живет своей жизнью, дышит,

существует. И в ту ночь… то, что мы делали… это не только мои желания. Ты тоже хотела.

— Было бы ханжеством отрицать это или изображать неведение. Я не желаю оскорбить тебя или оказать себе дурную услугу, пряча голову в песок. Да. Я чувствую эту силу, как ты ее называешь. Она имеет и иное название — безрассудная страсть. Моя мать однажды поддалась ей и оказалась выброшенной на обочину жизни погубленной и обесчещенной. Ее безрассудство испортило и мою жизнь, я не хочу повторять ее судьбу.

— Как ты можешь это отрицать? — Произнесенные его низким, темным, обволакивающим шепотом слова обжигали, горячили ее тело. — И даже сейчас между нами искрит. Ты не хочешь Уэнделла. Ты хочешь меня.

О, как же она желала, чтобы он поцеловал ее! Заключил в объятия, прижал к себе, приласкал ее плоть, как в ту ночь в библиотеке. Его рука уже оставила ее щеку, теперь большой палец поглаживал ее рот, обводя нижнюю губу. Изабелла боролась с грешным желанием попробовать его на вкус. Коснуться языком его кожи, ощутить его плоть, испить его соль и мужественность. Однако тогда она больше не сможет остановиться. Изабелла прекрасно это понимала.

Она старалась думать о своей матери. Жизни, наполненной стыдом и нищетой, выпавшей на ее долю с подачи матушки. Мысленно она перебирала в памяти самые болезненные детские воспоминания и заслонялась ими, словно щитом, придающим сил хоть ненадолго забыть о Блэке и не стремиться насладиться божественными ощущениями пребывания в его руках, его губами, жадно ласкающими ее шею и грудь.

— Боже мой! — хрипло воскликнул Блэк. — Да как же ты можешь это отрицать? Я страдаю, Изабелла. Неделя без тебя… страшная мука преследует меня. Ты должна понимать это.

— Так знай же, что и я испытываю то же самое, — вырвалось у нее признание.

Она открыла ему душу, это очень легко. Не приложив ни малейшего усилия, он заставил ее обнажиться. Изабелла эмоционально уязвима, хотя и давала себе слово ни за что не показывать ему своих подлинных чувств.

— Тогда приди ко мне, — прошептал он. — Покончи с этими мучениями ради нас обоих.

— Не могу. Чувства и реальные поступки — абсолютно разные вещи.

— Забудь Найтона, Белла. Он совсем не тот человек, который тебе нужен. С кем ты оживаешь, пробуждаешься от сна? А ведь ты была такой теплой, такой живой в моих объятиях, — тяжело дыша, произнес Блэк, поглаживая пальцем ее губы. — Я чувствую исходящий от тебя жар, ощущаю на своих ладонях твое дыхание, и все равно ты хочешь убить эти чувства. Убить меня.

— Нет.

Он двигался так быстро, что Изабелла не распознала его намерений, пока не оказалась в его руках, прижатой к стене. Она ощущала спиной холодный камень, а Блэк… о, Блэк… его пылающее тело обжигало ее грудь, и Изабелла растворялась в сиянии его бирюзовых глаз, взгляд которых проникал глубоко в душу.

— Обольщение, да, — проговорил Блэк, удерживая ее руки, переплетая свои длинные пальцы с ее пальцами. — Самое пылкое и дарующее наслаждение. Способное сделать тебя слабой и пресыщенной, удерживающее тебя подле меня. Но скандал? Никогда.

— Страсть между нами имеет лишь два возможных окончания, — ответила Изабелла. — Либо она умрет так же быстро, как и появилась на свет, либо ее ждет смерть в бесчестии. В любом случае она прекратит свое существование. И я предпочитаю покончить со всем сейчас, пока еще не стало поздно. Я не хочу причинять нам боль, Блэк. Не хочу ненавидеть тебя, когда былое чувство увянет, оставив после себя лишь сожаления.