Скандальные наслаждения
Шрифт:
А он повернулся, шагнул к двери и исчез в полутемном коридоре.
Геро перевела дух и оглядела комнату. На стене висело зеркало, она подошла и вгляделась в свое отражение. Рыжие волосы по-прежнему изысканно уложены, нарядное серебристо-зеленое платье в полном порядке. А вот щеки порозовели, хотя ей это идет. Странно, но она, кажется, ничуть не изменилась.
Что ж, это хорошо.
Геро расправила плечи и быстро вышла из комнаты грациозной походкой. Сегодняшним вечером ей, как никогда, важно выглядеть безукоризненно во всех отношениях. Ибо сегодня будет объявлена ее помолвка с маркизом Мэндевиллом.
Геро
«Пусть катятся к черту все самодовольные, идеальные женщины – и та рыжеволосая девица в особенности».
Лорд Гриффин Рединг шел в бальный зал в отвратительном расположении духа. Чертова девчонка! Посмела стоять с осуждающим видом и презрительно на него смотреть. На него! Она скорее всего ни разу не ощутила нормального человеческого порыва за всю свою безмятежную жизнь, оберегаемая от всяческих забот и тревог. Единственным свидетельством того, что она смутилась, были розовые пятна – они расползлись у нее по бледной нежной шее, когда она в упор смотрела на него. Гриффин хмыкнул. Этот осуждающий взгляд вполне способен задеть мужскую гордость.
Однако его охватили чувства совершенно противоположные, и не из-за того, что он не достиг полного удовлетворения с Беллой. Конечно, возможность быть застигнутым врасплох разгневанным мужем с последующей кровавой дуэлью на рассвете основательно охладила его пыл. И к тому моменту, когда он вылез из-под дивана, он полностью успокоился. Правда, это было до словесной перепалки с мадам святошей. Он тогда почувствовал сильное напряжение в паху – видно, атрибут его мужской силы ожидал, что хозяин перейдет к постельным играм, несмотря на очевидную благопристойность, а также враждебность дамы и его собственную неприязнь к ней.
Гриффин задержался в темном углу коридора, чтобы успокоиться. Он нащупал у себя в кармане бриллиантовую сережку, которую нашел под диваном и намеревался вернуть леди Совершенство еще до того, как ее острый язычок заставил его забыть об этом. А теперь пусть остается без сережки – так ей и надо за то, что нагрубила джентльмену.
Гриффин повел плечом. Когда он полчаса назад ступил в бальный зал, у него даже не хватило времени поздороваться с матерью и сестрами, поскольку Белла перехватила его и завлекла в гостиную. Знай он, что ее муж тоже на балу, он ни за что не позволил бы заманить себя на столь опасное любовное свидание.
Гриффин вздохнул. Поздно заниматься самобичеванием. Лучше забыть досадный эпизод как можно скорее. Мегс и Кэролайн, вероятно, не придали значения его исчезновению, а вот мать наверняка зорко за ним следила. От нее так легко не отделаешься. Гриффин поправил шейный платок и вошел в залу.
Свет струился из хрустальных канделябров высоко над головой, освещая огромное сборище гостей. Это станет событием светского сезона, и ни один представитель лондонского высшего общества ни за что его не пропустит. Гриффин протискивался сквозь красочно разодетую толпу, то и дело останавливаясь, чтобы поздороваться со старыми приятелями и едва знакомыми людьми.
– Как хорошо, что ты пришел, дорогой, – раздался сбоку взволнованный голос.
Гриффин отвернулся от двух жеманных юных особ, которые преградили ему
– Мама, рад тебя видеть.
Вежливые слова скрывали неожиданно нахлынувшие на него чувства. Он отсутствовал в Лондоне почти год, и прошло уже восемь месяцев после того, как мать приезжала к нему в родовое поместье в Ланкашире. Гриффин, склонив голову набок, смотрел на мать. В ее красивых волосах, спрятанных под изящным кружевным чепцом, появилось чуть больше седых нитей, однако столь дорогое ему лицо не изменилось. Смешливые морщинки вокруг карих глаз, мягкие складки губ прячут добрую улыбку, прямые брови едва заметно изгибаются, когда она видит что-либо занятное…
– Ты такой загорелый, как спелый орех, – тихо произнесла она и коснулась пальцем его щеки. – Наверное, много времени проводил, объезжая угодья.
– Ты, как всегда, догадлива, дорогая mater[1], – сказал он, предлагая ей руку.
Она взяла его под руку и спросила:
– Как урожай?
В висках больно запульсировало, но ответил Гриффин весело и беспечно:
– Довольно приличный.
– В самом деле? – Взгляд матери был озабоченным.
– Лето выдалось сухое, поэтому урожай меньше, чем ожидалось. – На самом деле в результате засухи почти весь урожай погиб. Их земли вообще не отличались плодородием – это мать уже знала, – но незачем заставлять ее волноваться. – Не беспокойся, нам хватит зерна. – Гриффин не уточнял, что он делает с зерном. Это – его крест, который он несет ради матери и всей семьи.
Похоже, ответ ее успокоил.
– Хорошо. Лорд Боллингер проявляет интерес к Маргарет, и ей понадобятся новые наряды в этом сезоне. Я бы не хотела превышать наши доходы.
– Не волнуйся, – ответил он, быстро сделав в уме подсчеты. Как всегда, это окажется не просто, но он сумеет достать деньги… если только ему не будут угрожать дальнейшие потери. Боль в висках становилась сильнее. – Купи Мегс все, что она захочет. Семейный кошелек это вынесет.
Складка между материнских бровей разгладилась.
– И конечно же… Томас.
Гриффин был готов к разговору о брате, но все-таки напрягся. Мать, разумеется, это почувствовала.
– Я так рада, что ты приехал, Гриффин. Пришло время оставить позади вашу небольшую размолвку.
Гриффин хмыкнул. Едва ли его брат счел их разногласия «небольшой размолвкой». Томас всегда соблюдал приличия и не спорил с Гриффином по мелочам. Для такого благовоспитанного человека, как Томас, снизойти до спора по незначительному поводу означало бы дать волю чувствам, что абсолютно немыслимо. На мгновение серые, широко раскрытые глаза леди Совершенство пришли ему на ум. Она уж, несомненно, прекрасно поладила бы с его чопорным братом.
– Я с удовольствием поговорю с Томасом. – Гриффин постарался изобразить удовольствие.
Мать нахмурилась. Да, пожалуй, ему предстоит потрудиться над выражением своего лица.
– Ему тебя не хватает, – сказала она.
Он с удивлением посмотрел на нее.
– Да, это так, – стояла на своем мать, но Гриффин заметил у нее на щеках два красных пятна – даже мать не была уверена в том, как Томас примет брата. – Это охлаждение должно кончиться – оно вредит семье, вредит вам обоим и мне. Я не понимаю, почему это длится так долго.