Скандальный роман

Джиллиан Алекс

— Руки убери! Угомонись, Колин. Это футболка моего брата. После работы я поехала домой, — Колин качает головой и резко отпускает меня, принимаясь поглаживать мои плечи.

— Твой брат так сильно вырос.

— Он спортсмен. У него плечи как твои уже, — совершенно не понимаю, почему я должна перед ним оправдываться.

— Почему ты не переоделась?

— Потому что…Колин, я не собираюсь перед тобой оправдываться. Это тебя не касается. Ты изменял мне! ИЗ-МЕ-НЯЛ!

— Я был дураком, Лана, — Колин опускает руки и сжимает мои ладони в своих. — Я…черт, я из тех мудаков, которым нужно сначала потерять что-то, чтобы понять, как это было им дорого. Детка, прости. Я так скучаю по тебе, — уверяет меня Колин и накрывает мои губы своими. Это проклятое «детка» напоминает

мне об Алексе, и мне хватает двух секунд, чтобы окончательно выйти из себя и оттолкнуть этого качка.

— Колин, не надо…я не прощу. Давай…останемся друзьями, хорошо? Я не против иногда проводить время вместе. Но мы друзья, — скрещивая руки на груди, разворачиваюсь к Колину спиной.

— Дело только в измене? А не в другом парне? Или ты никогда меня не любила?

Любила…? Любовь…прежде я не знала, что это такое. Возможно, не знаю и до сих пор. Мной изведан лишь вид безусловной любви к маме, к Дэниелу, к папе. Мое сердце переполнено любовью к моей семье и к любимому делу, и ненавистью к тому, что мне нельзя принимать решения самой, ведь больше всего на свете я не хочу разочаровать тех, кого люблю…и в то же время не понимаю, почему они не любят меня настолько, чтобы принять меня такой, какая я есть.

Со всеми моими недостатками, с моей страстью к такому бессмысленному делу, как набор текста на клавиатуре. Для них бессмысленному, разумеется.

А теперь я знаю, на что похожа любовь. Или, по крайней мере, настоящая влюбленность. Маленькая крупица любви внутри меня, которая могла бы перерасти в целое дерево. И она прекрасна эта крупица. И я должна вырвать этот маленький, крошечный росточек любви из своего сердца, пока не стало поздно.

Любовь — это близость душ. И душа Колина также далека от меня, как я далека от всяких тусовок, которые он обожает, а он — от литературы.

Жизнь несправедлива.

Ведь близкая мне душа облачена в тело моего преподавателя. В тело человека, у которого слишком много тайн, бесов и демонов внутри.

— Как ты можешь спрашивать меня об этом, Колин. Ведь ты «любил» всех, — я указываю ему на дверь, едва сдерживая слезы, но не из-за него, а из-за мыслей об Алексе и о своей семье.

— Хорошо. Мы друзья, Лана. И я не отступлюсь, детка. Запомни, — он уходит, хлопая дверью, а я плюхаюсь на кровать, обнимая плющевого мишку, и вспоминаю глаза Алекса и то, как он бегал за мной по дому. Наш общий смех стучит в моих висках, действует на нервы и посылает импульсы боли прямо в сердце.

Есть ночи, которые никогда не забываются. И, несмотря на то, что между нами ничего не было, это была незабываемая ночь.

Это был сон.

Но пора проснуться и вернуться в жестокую реальность.

ГЛАВА 7

Мечтайте о невозможном. Знайте, что вы родились в этом мире, чтобы сделать что-то прекрасное и уникальное, не позволяйте этой возможности пройти мимо. Дайте себе свободу мечтать и мыслить масштабно.

– Шри Шри Рави Шанкар

Алекс

Я проснулся один. И, как ни странно, совершенно этому не удивился. Маленькая девочка протрезвела и сбежала, оставив ноутбук, за которым работала, но, по всей видимости, забрав мою футболку. Неравный обмен.

Руслана Мейсон неподражаема. Непосредственная, веселая. Именно такой я и представлял ее. Двадцать лет. Черт, о чем я думаю? Я был в шаге от того, чтобы стащить с нее трусики, и только оставленные на дне бутылки крупицы совести удержали меня от глупости, о которой она бы сейчас очень жалела. Я говорю только о Руслане, потому что мужчины редко сожалеют о подобных вещах. Я без пяти минут разведен, у меня нет постоянной любовницы, и случайный секс случается

у меня гораздо чаще, чем у девушки двадцати лет. Конечно, я смог бы убедить ее, что все нормально и стыдиться нечего, но дальнейшие взаимоотношения строить было бы сложно. Уверен, что она и сейчас сильно напугана и какое-то время будет от меня шарахаться, как от огня. Мне снова придется действовать решительно. Идея о совместном романе не потеряла свою яркость, когда из головы испарились остатки алкогольного опьянения. Напротив, я чувствую азарт внутри, которого не испытывал давно. Мои пальцы горят от желания продолжить. И не только пальцы…. Черт. Потираю ладонью утренний стояк и ползу в ванную, чтобы немного остыть от весьма горячих картинок, всплывающих в памяти. Вертихвостка раздразнила меня вчера, и я даже не уверен, что делала она это не специально. Мне жизненно необходим холодный душ и не только для того, чтобы протрезвить голову.

Несмотря на бурный вечер, я чувствую себя хорошо. По-настоящему хорошо. Наверное, это должно меня радовать, но почему-то тревожит. Я не маленький мальчик, чтобы не понимать причину моего недерьмового утреннего настроения и глупой улыбки, которая не сползает с лица, когда я вспоминаю вчерашний вечер. Но подводя итоги произошедшего, я могу сказать, что этот был первый по-настоящему насыщенный и плодотворный день за длительный период времени. Мы не совершили роковую ошибку, сведя возможное сотрудничество к горизонтальной плоскости, и я написал десять страниц. Не знаю, что в итоге выйдет из моей спонтанной идеи, но на данный момент я ощущаю вдохновение, которое уже давно меня не посещало. Я уже предвижу насмешливые ироничные замечания Стейси Риз, если вдруг решу поделиться с ней своими планами. Но пока я не собираюсь делиться с ней идеей о совместном романе с начинающей юной писательницей.

Существуют миллионы «но», однако внутри я чувствую уверенность, что принял верное решение. Мне необходим свежий взгляд Русланы, ее молодость, максимализм, азарт, амбициозное стремление идти напролом. Я понимаю, что она напугана, но с ее неуверенностью я как-нибудь справлюсь. Я не редактор, не литагент, мне сложно судить, насколько она хороша и перспективна, но творческий потенциал не заметить сложно. И из прочитанного мною дебютного романа Русланы, я сделал определенные выводы. Этого оказалось достаточно для того, чтобы понять — мы на одной волне, у нас есть точки пересечения, общие взгляды на одни и те же жизненные моменты, события и характеры. Все остальное мелочи, любые неровности и шероховатости сгладятся в процессе написания или при редактуре. Если разбавить мою жестокость, цинизм и иронию ее живым юным взглядом, то вполне себе может получиться бестселлер. А если нет, то этот опыт будет полезен нам обоим в будущем. Главное сохранить наш азарт до последней страницы.

И это будет совершенно новая история, не похожая на те, что писал я в прошлом, не похожая на то, что писала Лана. Если раньше мы творили каждый для себя, то теперь нам придется трудиться в одном потоке, друг для друга, а это совершенно иная зона ответственности. Я не имею права бросить на полпути, как это часто бывало ранее, и она тоже не сможет остановиться, чтобы не разочаровать меня. Да и себя тоже. Руслане этот опыт необходим даже больше, чем мне. Она должна научиться верить в то, что делает, и гордиться собой.

К сожалению, последнему я научить ее не могу.

Мое творчество никогда не вызвало во мне гордости. Заканчивая очередной роман, я испытывал глубокое облегчение и искренне надеялся, что новые герои не скоро посетят мою многострадальную голову, позволив какое-то время побыть в тишине, пожить собственной жизнью, провести время с близкими, не уходя в себя в тот момент, когда дети хотят, чтобы ты говорил с ними, а жена просит повесить долбанные шторы, окунуться в существующую, а не вымышленную реальность, привести мысли в порядок. Но они всегда возвращались, не позволяя мне расслабиться надолго. Я так долго отрицал наличие дара или особых способностей, считая своих героев чем-то вроде раздражающего хобби, от которого я не в силах отказаться. И когда в моих мыслях поселилась долгожданная тишина, я даже обрадовался.