Скандалы не дремлют

Брэдли Шелли

Гейб поднял голову, его глаза пылали.

— Правда?

Слабая улыбка заиграла на его губах, перед тем как он снова скрылся между ее ног, зубы задели внутреннюю часть ее бедра.

— Я все время думаю о том, как ты меня касаешься, — выдохнула Эверли, зарывшись пальцами в его короткие волосы.

Он отстранился и обхватил ее бедро, его пальцы порхали по клитору.

— Вот так?

Она застонала, напрягшись всем телом.

— Больше.

— Тогда скажи мне, что ты хочешь. Скажи, что тебе нужно. Что эта милая маленькая киска хочет от меня?

— Поцелуй меня.

— О, это

я могу сделать. — Он поцеловал ее прямо над клитором. — Видишь. Я очень хорош в этом деле.

Засранец. Она не пропустила его ухмылку. Он наслаждался возможностью помучить ее и намеревался заставить ее умолять.

— Нет. Оближи меня.

Он провел языком вдоль одной ее половой губы, а затем по другой, медленным движением, которое сводило ее с ума.

— Твое желание для меня закон.

— Черт побери, Габриэль. Я хочу твой язык везде. Пробуй меня. Заставь меня умолять, кричать и кончить. — Она посмотрела на него. — Никто не может заставить меня чувствовать себя так, как ты.

— Именно это я и хотел услышать.

Он приблизился к ней, и она задохнулась от первого долгого движения его языка. Эверли откинулась назад, и ей не оставалось ничего, кроме как сдаться. Она жаждала удовольствия, отдавать и брать, в те моменты, когда сдавалась ему. Но это значило бы гораздо больше, если бы у них было будущее. Она хотела быть его партнером — в удовольствии, в бизнесе, в жизни.

Ее мысли рассеялись, когда его язык начал творить волшебство.

— Габриэль…

— Раздвинь ноги шире, детка. — Он толкнул ее колени, вклиниваясь между ними плечами.

Задыхаясь, она тонула в изысканном блаженстве. Один из его пальцев раздвинул складки, вторгаясь в нее. Чувствовать его было невероятно, это пробуждало в ней новый голод. Она прижалась к нему, пытаясь заставить его проникнуть глубже, двигаться быстрее. Но он продолжал удерживать этот устойчивый ритм, который заставлял ее тело напрягаться. Кожа покрылась мурашками, дыхание сбилось.

Он вел ее к вершине желания. Эверли схватила его за волосы, пытаясь обернуть ноги вокруг плеч — в поисках чего-то еще, что могло бы подтолкнуть ее к краю. Он отказывался спешить или изменять медленный, сводящий с ума ритм.

Когда она захныкала, он нащупал ее клитор, а затем взглянул на нее. Его губы блестели от ее возбуждения.

— Ты хочешь большего.

Это был не вопрос.

— Ты знаешь, что да.

— Тогда попроси меня.

— Больше, Габриэль. Сейчас. — Она хотела выкрикнуть ему приказ. Она была так близка к краю. — Дай мне больше…

Казалось, он решил ее помучить.

— Больше чего? Больше моих пальцев, или ты хочешь мой член?

У нее не было никаких сомнений в том, что именно она хотела.

— Ты нужен мне внутри, Габриэль. Жестко. Быстро. Заполни меня.

На его лице появилось выражение опасного удовлетворения.

— Несомненно, но я хочу, чтобы ты поработала ради этого, детка. Эта поездка займет больше времени, чем мы предполагали.

Он снова коснулся ее губами, и Эверли ахнула, каждый ее мускул напрягся, когда он снова повел ее к ошеломляющему удовольствию.

В этом они подходили друг к другу. Как и он, она хотела, чтобы эта магия продолжалась вечно.

*

Гейб

наслаждался каждой ее частичкой. Когда он провел языком по ее нежной плоти и вошел в нее вторым пальцем, то не мог не наслаждаться процессом. Она так хорошо пахла. Женственно и сладко. Он был уверен, что, даже умирая, будет все еще помнить о вкусе ее возбуждения на своем языке. Ее кожа была настолько мягкой, что он переживал, что на ее бедрах останется след от его щетины, но у него не было времени побриться.

Кажется, Эверли это не заботило. Она широко раскрыла свои бедра, без колебаний открывая ему великолепный вид на ее прелести. Она открылась для него, как цветок, который слишком долго обходился без солнца. Он облизнул жемчужину ее клитора. Маленький драгоценный камушек так и умолял обратить на него внимание. Он собирался позаботиться о нем. Она могла сражаться с ним где угодно, но здесь у них были одни и те же мысли, одни и те же потребности.

Вновь войдя в нее пальцем, он втянул ее клитор в рот, установив ритм, который вскоре заставил ее извиваться на его руке, отчаянно нуждаясь в том, чтобы кончить. Взгляд, звук и запах ее возбуждения только подпитывали его желание, но с каждым мгновением она становилась все более безрассудной, ногти царапали его кожу, бедра стискивали голову. Боже, он любил ее беззастенчивую радость от секса, как она никогда не сдерживалась.

Он почувствовал, как она сжалась вокруг него, и услышал ее пронзительный крик. Она извивалась на кожаном сиденье, ее тело оправлялось от оргазма, который он ей подарил. Салон автомобиля наполнился ее запахом — и он едва сдерживал себя, чтобы не сорвать с нее одежду, рвануть молнию на брюках и полностью заполнить ее.

Когда ураган закончился, волны оргазма стихи, она вздохнула.

— Как ты это делаешь?

Он не ответил, потому что не знал, что сказать. Секс с ней был просто лучше. С самого первого момента, как он прикоснулся к ней. Кроме того, это было по-другому, в отличие от бесчисленного количества раз с размытыми лицами и телами, как было прежде. То, что было у него с Эверли, было каким-то образом… больше.

Если бы другая женщина похвалила его сексуальнее навыки, он бы ухмыльнулся, но ее слова заставили его чувствовать себя странно уязвимым. Он не хотел быть просто хорошим любовником для нее. Он даже не хотел быть только самым лучшим любовником, который у нее когда-либо был — нет, если это все, что он значил для нее.

Гейб хотел быть ее единственным любовником. Он хотел занять место в ее сердце.

Мысль мелькнула в голове, и он выпрямился на сиденье с ошеломленным вздохом. Все, что ниже пояса, призывало его стянуть брюки и втолкнуть член в ее влажную плоть, но от Эверли ему нужно было что-то большее, чем просто удовольствие.

И он, мужчина, который всегда был уверен в себе и никогда не колебался, замер. Что делать, если она не ответит взаимностью?

Но даже несмотря на сомнения и страхи, вертящиеся в его голове, Гейб не мог оторвать от нее глаз. Она выглядела такой прекрасной и развратной с платьем, собравшимся гармошкой на талии. Все ее великолепные изгибы и самые интимные части были выставлены для него напоказ. Это в ней он тоже любил.