Скарлетт Рэд
Шрифт:
Скользнув обратно в свое белье, майку и шорты, я открываю дверь и выхожу из туманной от пара ванной, говоря:
— Вспомнила, — но обрываю себя, когда вижу его сидящим на краешке собственной кровати; локти упираются в колени, а между пальцами болтаются часы. Я подхожу ближе и касаюсь его склоненной головы.
— Все хорошо?
Себастьян кладет часы на кровать и встает, затем дотрагивается до моей щеки, пока его голубые глаза исследуют мое лицо, как будто видя его в первый раз.
— Это была ты той
Мое внимание цепляется за белую коробочку и мою записку, что лежат рядом с открытой коричневой посылкой на столе. Он сказал, она пришла от его сестры. Похоже, она, наконец, нашла коробочку и отправила ее. Сморгнув слезы, я киваю.
— Я говорила тебе правду той ночью на вечеринке. Я — Рэд.
— Я знал, что ты узнала меня, — он качает головой, разочарование появляется на его лице, пока он своими пальцами поглаживает мои скулы. — Почему ты не призналась, что мы встречались прежде?
Я хватаюсь за его запястье, пока мое сердце бешено стучит.
— По очевидным причинам, я не говорю о своем прошлом.
Расстройство отражается в его глазах, затем его голос смягчается, пока он костяшками пальцев проводит по моей щеке.
— Вот откуда пошла «Радуга», да?
Мое лицо пылает.
— Это первое слово, что пришло мне в голову. Я рада, что ты, наконец, получил свои часы, Себастьян. В конце концов, ты понял, что твой отец правда заботился о тебе, и был горд тобой. Я бы хотела, чтобы они как можно раньше попали к тебе, чтобы ты поскорее начал налаживать с ним отношения. Думаю, три года спустя все же лучше, чем никогда.
Он фыркает.
— Я больше никогда не возвращался в Хэмптон. А дать Мине что-то на сохранение... просто скажу, что ты не видела ее комнату, когда жизнь наладилась. Я удивлен, что она сама себя может найти там.
— Почему ты ничего не сделал с той информацией, что собрал на меня твой сыщик?
Он отпускает меня, а его руки свободно падают по бокам.
— Я просто хотел знать, все ли у тебя хорошо. Не смотри на меня так. Ты не встретилась со мной в кафе. И не похоже, что ты пыталась найти меня.
— Я знала, что тебя не было поблизости.
Когда он хмуро смотрит на меня, я улыбаюсь и кладу руки ему на грудь.
— Но я рада знать, что ошибалась на твой счет. Ты определенно тот, на кого я могу положиться.
Себастьян заметно напрягается.
— Я не такой человек, Талия. Во мне много личностей: я покровитель, защитник, я справедлив и кристально честен, и да, я чертовски хорош в постели, но я не собираюсь вечно оставаться тут.
Я отступаю, его слова сильно меня ранят. Каждый мужчина в моей жизни, так или иначе, оставил меня. Себастьян не похож ни на одного из них.
— Я знаю другое.
Он качает головой, его челюсти сжаты.
— Нет, не знаешь.
Почему он выглядит разозленным?
— Да,
Он хмурится и указывает на часы.
— Ты об этом говоришь? Оставить эти часы в твоем кармане было безрассудной юношеской ошибкой. Той, что уже никогда не исправить.
Ошибкой? Он читал записку от меня. Как он может не знать, насколько его слова ранят меня?
— Знаешь, я что-то так устала.
Я разворачиваюсь и направляюсь к двери.
Как только я тянусь за сумочкой, он разворачивает меня обратно, его руки на моих плечах.
— Куда ты?
— Хватит с меня разговоров.
Он хмурится.
— Мы не закончили.
Я поднимаю свой подбородок, мое сердце стучит от злости, обиды и других эмоций, о которых я даже думать не хочу.
— Думаю, мы сказали достаточно.
Выражение его лица мрачнеет, а пальцы сжимают мои плечи.
— Ты права. Давай сделаем то, что у нас получается лучше всего.
Прежде, чем я могу ответить, он притягивает меня близко и оставляет обжигающий поцелуй, который посылает укол расплавленного желания по моему телу.
И только когда мои руки падают по бокам, он ставит меня спиной вплотную к двери и располагает свои ладони на деревянную поверхность по обеим сторонам от меня.
— Я дам тебе только один шанс выйти из этой двери.
Его охотничий сканирующий взгляд скользит по моему лицу, потом вниз по горлу и возвращается обратно.
— Только знай, что если ты останешься, я не стану сдерживаться. Ты должна быть чертовски уверена, использовать ли свое защитное слово. Никаких ложных тревог. Не сегодня. — Он вдыхает рядом с моей шеей; низкий, первобытный стон вибрирует глубоко в его горле. — Наказание будет мучительным.
Никогда раньше я не видела такого интенсивного голодного выражения его глаз. Мое тело так люто хочет его, что это пугает меня, но мой разум восстает против, говоря мне уходить прежде, чем он полностью завладеет единственной вещью, которую я не могу защитить от него — моим сердцем.
Будто зная о моей внутренней борьбе, и что я уже наполовину готова выйти, Себастьян целует меня прямо за ухом.
— Вместе нам чертовски потрясающе.
Его губы заставляют мою кожу покалывать, в то время как его глубокий голос разливается по моим венам подобно глотку мягкого виски.
— Есть только одна вещь, которую ты не можешь ни игнорировать, ни оспаривать, ни понять. Наша первобытная связь. Отпусти все и пусть пылает.
Может, он и прав. Если я позволю этому воспламениться сегодня, может, это будет подобно комете; сгорит жестко и быстро, но дотла. По крайней мере, я больше не буду ощущать сильное притяжение к его мощной сущности.