Сказ о том, как Манилло в переплёт попал

Batagur Basca

Горбун не стесняясь рыдал в голос, но не отводил глаз от произошедшего. Он вынужден был всё увидеть. Но Манилло не стерпел и закрыл глаза. Вновь перед ним предстал старик в белом, устало ссутулившийся, и смотрящий с обрыва.

– Теперь ты видел. Иерониму тут не место. Видеть боль мира должен я один. Уделом Иеронима было лицезрение торжества жизни, но вышло так, как вышло. Тебе надо идти в Грязный Замок. Только он даст тебе возможность сделать все правильно и исправить все ошибки.

– И помочь Иерониму?

– Помочь нам

обоим.

Старик вытянул руку вперед. Из гущи лежащих тел в руку к нему скользнул чей-то талисман, подвешенный на веревочке, который должен был защитить хозяина. Но с задачей своей он не справился. Старик поймал за веревку вещицу и поднял на уровень глаз мальчика.

– По одной вещи на каждую горесть, что видел этот мир и я.

Это был какой-то странный ключ. Затем старик кивнул и приложил безделицу к груди, куда она немедленно приросла и исчезла в складках одеяния.

– Вам пора идти. Помни, Грязный замок.

– Я запомню, – ответил мальчик и открыл глаза.

Глава III

Манилло устало смотрел на огонь. Весь остаток дня с момента битвы и расставания со странной парой смотрителей друзья шли по лесу, обогнув место схватки по широкой дуге. Говорить о произошедшем не хотелось никому, хотя все трое, и даже Годрик, вновь переживали увиденное, а в случае с Энрике – услышанное. Просто шли и шли вперед, иногда сверяясь с картой. Почти сразу за короткой полосой сосняка, росшей на берегу речушки, начался лес из деревьев странного вида, которые мальчик встретил впервые в своей жизни. Они были довольно высокими, для Энрике так уж совсем гигантами. Ветвиться ствол начинал высоко над головой мальчика. На ветвях росли плотные кожистые листья, покрытые каким-то воском. При этом внизу, у корней не было ни следа павшей листвы. Между стволов не росло никакой травы или кустарников: деревья накрывали все пространство под собой словно бы плотной крышей, едва пропускавшей свет. Могло показаться, что идти по лесу так же легко, как и по сосняку, но нет. Здесь было влажно и сумрачно, каждый шаг давался не то чтобы с трудом, скорее, с какой-то неохотой. Но друзья брели и брели через молчаливый лес, в полной тишине, без птиц и зверей.

Когда стало совсем темно, Манилло решил остановиться. Они могли идти и дальше, но желания не было никакого, да и заплутать без карты было легко. Найдя тихий дремотный родник, друзья встали на ночную стоянку. Мальчик с трудом залез по гладкому стволу на ближайшее дерево и долго рубил ветви на растопку вяло протестовавшим Годриком. Когда из рюкзака Энрике извлекли кресало, которое лежало там среди немногих, но полезных вещиц, Годрик даже не стал возмущаться, что его будут тупить, а молча перенес неприятную процедуру.

И вот теперь Манилло устало смотрел на огонь. Рядом, привалившись спиной к его ноге, сидел Энрике, а у правой руки лежал притихший Годрик. Дерево горело необычным чадящим огнем, костер давал мало света, но и этому можно было радоваться.

Годрик, молчавший всю дорогу, вдруг откашлялся.

– Что

такое? – тихо спросил Манилло.

– Простите, мастер, что нарушил ваш покой.

– Манилло.

– Что?

– Зови меня Манилло. Какой из меня мастер?

– Эм, хорошо, ма… Манилло. Я все искал момент, чтобы поговорить с вами о нашей цели.

– О чем именно?

– Грязный Замок. Мы ведь держим путь именно туда.

Манилло помолчал. Меньше всего ему сейчас хотелось говорить о замках, грязи, путешествии. Наверное, ему нужно было просто поспать несколько часов к ряду. Завернуться в спальник и спать, не видя снов. А еще лучше оказаться дома, на белых простынях. Мальчик встряхнул головой. Сон – это хорошо, но что-то внутри все-таки горело любопытством, вынуждая задавать постоянные вопросы. Со спальником можно было пока повременить.

– Да, Годрик, мы идем в Грязный Замок, – с трудом разлепил губы Манилло.

– Очень кстати я знаю несколько древних легенд, связанных с этим местом.

– И все они непременно связаны с Лерионом Ужасным, я прав? – подал голос Энрике.

– Совершенно верно, мой прозорливый друг, – ответил Годрик, – неужели ты их уже слышал?

– Нет, просто это было озарение. Гениальная догадка, – ввинтил елейным голоском Энрике.

– Замечательно! Так вот, когда мой пращур, Лерион Ужасный, ведомый рукой могучего воина Ругнара из клана Серебристых Грив, сразил Бельтиона Жуткого, зловредного великана, жившего по ту сторону прозрачного хребта и раз в год опустошавшего близлежащие города и деревни…

– Годрик, это замечательная история, но не мог бы ты перейти сразу к сути? – прервал речи клинка Энрике

– Так в том и суть! В неравной схватке, когда великану на помощь слетались смертоносные осы…

– Осы? Какие осы?

– Смертоносные! В тот момент, когда исчезла всякая надежда на победу…

– Твой предок начал рассказывать легенду, и все осы померли от скуки, – снова перебил Энрике.

– Легенду? Какую легенду? Я люблю легенды.

– Легенду о болтливом клинке.

– Как тебе не стыдно, волосатый негодяй, попирать память моего пращура! Держала бы меня сейчас надежная рука, несдобровать бы тебе!

– А зачем рука? Ты и без нее сможешь заболтать кого угодно до смерти.

– Прекратите оба! – воскликнул Манилло.

Несмотря на строгий тон, перепалка друзей заметно подняла ему настроение, под конец он даже почти улыбнулся.

– Не ссорьтесь, пожалуйста. Сегодня хватило раздоров. Так что там было с твоим ящуром и осами, Годрик?

– Прашуром, если позволите. Они бились три дня и три ночи, пока Ругнар не истребил всех зловредных насекомых.

– Не слушай его, смысла в истории не будет, – пробормотал Энрике едва слышно уголком рта.

– Что было дальше? – спросил мальчик, решив проигнорировать скептическое замечание друга.

– А дальше мастер Ругнар и Лерион ушли в грязный замок. Это если вкратце.

– Замечательная история, – ответил Манилло, рукой закрывая лицо начавшего хохотать Энрике, – у меня тоже есть несколько историй, которые мне рассказывали раньше.