Сказ о том, как Манилло в переплёт попал

Batagur Basca

– Автоматически? – еще один взгляд на Энрике.

– Сразу же, само собой.

– А. Хорошо. И что это мне дает? Я умею фехтовать?

Для проверки Манилло пару раз взмахнул клинком, в который раз за день подвергая риску шею Энрике.

– Нет, мастер. Просто традиционное обращение.

– А, понятно, – погрустнел Манилло, – а про дом точно ничего не сможешь сказать?

– Ничего, кроме того, что я уже сообщил вам ранее, мастер. Ах, да, небольшая деталь. Кажется, мы к нему подошли.

Словно из-под земли перед друзьями возник дом, хотя правильнее его было бы назвать избушкой.

Она словно вырастала из окружающего леса, незаметная, тихая, вся обросшая мхом, невесть откуда взявшимся в светлом и просторном лесу. Друзья замерли, с недоумением глядя на строение.

– Как-то не внушает, – начал Энрике.

– Посмотри, там деревянные буквы над входом!

– Мне отсюда не видно, что там написано?

– Трудно понять, все корявое и подгнившее. СМ… СМА… СМАТРИТЕЛЬ. Там написано «СМАТРИТЕЛЬ».

– Что? Как Бенедикт? – спросил Энрике.

– Не уверен. На маяк не похоже. И написано через "а".

– Вас не затруднит дать мне взглянуть? – прогнусавил Годрик, которому вид на избушку заслоняла штанина Манилло.

Спохватившись, мальчик выставил перед собой клинок.

– Чертовски верно подмечено, мастер. Это не маяк. Даже на второй взгляд.

– Какое дельное замечание, – съерничал Энрике.

– Благодарю, волосатый друг, – ответил Годрик, убийственно серьезно не замечавший иронии.

Повисла тишина: никто из троих не решался что-либо предпринять. Потом, сжавшись в ожидании последствий такого необдуманного действия, Манилло медленно двинулся вперед. После первого шага ничего не произошло. Как и после следующего. И шага за ним. Набравшись смелости, Манилло пошел к дому уже без заминок после каждого движения. Он обернулся один раз, чтобы сделать страшные глаза на Энрике, который мялся на месте. Сконфуженный, тот припустил к мальчику, но застыл за его спиной, отказываясь идти вперёд первым. Манилло хмыкнул, насупился и медленно пошел дальше.

Чем ближе они подходили, тем больше деталей пробивалось из-под мха. Дом, казавшийся совсем неухоженным, оказался вполне уютным жилищем. Дверь была скрыта в глубине под козырьком, густо поросшим травой и мхом, как и вся крыша. Справа от двери было окошко, также утопленное под мшистыми наплывами. Сверху проглядывал силуэт трубы, и можно было даже разглядеть дымок. Камни, ведущие к входу, ровными рядами обрамляли дорожку без единой соринки.

– Тут даже уютно, вроде бы, – зашептал Манилло.

– Я не был бы так уверен, – приглушенно ответил Энрике, – посмотри, там над входом. Это же череп!

Никакого черепа там, естественно, не было. Вместо этого над входом висел колокольчик вытянутой формы.

– Не череп это никакой, посмотри.

– Да? – недоверчиво спросил Энрике.

– Это колокольчик. Как у Бенедикта, но снаружи.

– Мне это все очень не нравится.

Мальчик не стал отвечать, они с Энрике уже достаточно пошептались почти у самого входа.

Оставалось сделать один шаг и занести руку, чтобы вежливо постучаться в полукруглую дверь, когда Манилло окликнул странный прыгающий голос.

– Не заперто. Заходите.

Друзья переглянулись: Энрике замотал головой, а Манилло смахнул пот со лба. Помощь, если так можно сказать, пришла с неожиданной стороны.

– Премного благодарим хозяина данного чертога за гостеприимство и не промедлим им воспользоваться, – зычно провибрировал Годрик.

Теперь "страшного" взгляда Манилло удостоился клинок, который сделал вид, что ничего не замечает, и вообще не умел никогда разговаривать. Скрепя сердце, Манилло толкнул дверь под скороговорку "нет-нет-нет" Энрике.

– Добрый день, – робко начал мальчик, – это мы…

– Манилло, человек, Энрике, плюшевая лама и Годрик из клана Холодной Стали, – закончил странный голос, особенно нажимая на последние слова, словно они были неприятны для владельца голоса, – заходите, я на кухне.

Друзья переглянулись: Энрике быстро мотал головой как заведенный, шикая на мальчика, но Манилло уже решился.

– Можешь опустить меч, юноша. Он не только бесполезен тут, но и не нужен.

– Разрешите вмешаться, – оживился Годрик, – мастеру было нанесено оскорбление, которое требует сатисфакции известным путем.

– Мястелу биля нанефинё аскальбление, бя-бя-бя. Постыдился бы, Годрик, – передразнили его из глубины землянки.

Удивительно, но голос подействовал на клинок, который тут же замолк. Наконец, друзья зашли в проем двери. После света солнца, пробивавшегося через кроны высоких сосен, внутри была почти кромешная темнота. Но спустя пару мгновений глаза привыкли, и перед друзьями предстал вполне миловидный коридор со стенами приятного сливочного оттенка и дубовыми ладными половицами. Но примечательно было другое: вдоль стен, на самих стенах, на полу, иногда даже с потолка свисало огромное количество маленьких вещиц, будто магнитом притягивавших пальцы Манилло, которому тут же захотелось все потрогать. Чего тут только не было: кусочки розового кварца, засушенный плавник акулы, разнообразные деревяшки, шишки странной формы, обломки стекла. Словом, все, что мило сердцу каждого молодого человека определенного возраста. Но Манилло держал себя в руках, потому что, во-первых, было крайне невежливо без спросу трогать чужое, во-вторых, он все еще не был уверен в безопасности этого жилища, и, в-третьих, к его штанине намертво прирос Энрике, что сильно затрудняло передвижение.

– Прямо по коридору и направо. Кухня тут, – инструктировал голос, странно подпрыгнув на слове «кухня», – Вещи можете оставить в коридоре, их оттуда никто не возьмет.

Друзья продолжили движение. Домик, казавшийся маленьким снаружи, был подозрительно велик внутри. Коридор уходил на несколько десятков метров вглубь жилья, постоянно давая ответвления налево и направо. В промежутках между полукруглыми дверьми у стен стояли разнообразные шкафы, комоды и зеркала, все так же увешанные и, что можно было сказать с уверенностью, наполненные все теми же интересными штучками. Однако Манилло решил не отвлекаться. Он твёрдой походкой спокойно шел к кухне и голосу.