Сказание о дымке
Шрифт:
Мы если б истин не искали, скучными бы были,
Я думаю, прогулка ваша принесёт вам счастье,
Соединившую сердца вы встречу не забыли»?
Ти-кан ответил ей: «Всего лишь, я – отшельник, сирый,
Мой парус надувает ветер и по рекам носит,
Так как моя душа, мятежная, исканий просит,
Она всё ищет красоту, ей претит вид, унылый.
Поэтому мне странствовать всегда было по нраву,
Меня тянуло к красоте, где б я не находился,
Увидев
На ней увидел я Престольный Град, лучший по праву.
Я думаю, что нелегко было сюда добраться,
Что я нарушил ваш покой, меня вы не вините,
Всё это – как в обитель духов на крыльях подняться,
Прошу покорно, просветите меня, вразумите».
Почтенная же фея улыбнулась и сказала:
– «Откуда было вам до этого всего дознаться?!
Ведь на Вершине Фулай (4) вы смогли здесь оказаться
В селенье фей и духов, и даосов здесь немало.
В шестом из тридцати шести всех гротов вы стоите,
Фулай, как и Пэнлай (5) и Лофу (6) плавают по миру,
Я – фея Наньюэ (7), с кем говорить благоволите,
Супруга царя Вэй (8), странствующего по эфиру.
Увидев чистоту с возвышенностью души вашей,
Всегдашнюю готовность из беды спасти всех ближних,
Решилась вас обеспокоить и из мира нижних
Людей вас пригласить сюда для важной встречи нашей».
Она своей служанке знак глазами показала,
Чтоб юную та фею к ним на встречу пригласила,
Ти-кан украдкой глянул, когда та к ним заходила,
Девицей та была, что в пагоде цветок сломала.
Почтенная же фея, указав перстом, сказала:
– «Это – моя дочь, звать – Пролитое Благоуханье.
Как-то в одном саду она была, цветок сломала,
Вы помогли, я не могу забыть благодеянье.
Хочу в знак благодарности отдать её вам в жёны».
Придворные той ночью свадебным занялись делом,
Младые совершили там взаимные поклоны (9),
Вступили в брак и стали близкими душой и телом.
На праздник утром сонмища всех духов к ним явились:
Кто, на драконах сидя, всё в плащах, накидках, белых,
Одни в парчовых одеяниях с небес спустились,
Другие же – на лисах из полуночных пределов,
Кто прибыл на носилках, драгоценностью блистая,
И каждый поспешил вначале феям поклониться,
И были там такие, на воздушных колесницах,
Что прибыли их космоса – Потерянного края.
Гостям, что прибывали, подавали угощенья,
Все, низко кланяясь, к столу, еду бать, подходили,
И чашу выпивали все из золотых каменьев,
Где эликсир бессмертья был, его тут и варили.
Друг другу духи кланялись и за столы садились,
Они
Едва за стол уселись, как им слуги сообщили,
Что Золотая Фея (10) прибыла, к ней устремились.
Спешили на поклон все к ней, потом духи поднялись
По лестнице вверх в терем, музыка тут заиграла,
Пир начался, изысканные блюда подавались
Такие, что молва людская и не представляла.
Напитки источали крепость и благоуханье,
Все напивались ими, становились словно дети,
Тогда сказал один из духов в белом одеянье:
– «В утехах мы уже восемьдесят тысячелетий,
За это время море трижды уж преображалось,
Жених явился к нам издалека, трёх жизней мало
Супружеское счастье чтобы в Небе состоялось,
Ему воздать чтоб по заслугам, время не хватало.
В речах о духах, феях пусть не будет пустословья
И хвастовства, когда о них слагают все рассказы.
На Небе смертный чтоб бывал – ведь не было ни разу,
Поэтому в народе у них блещут многословьем».
Тут юные все отроки на пары разделились,
И стали танцевать, как чёлны в бурю в качке, сильной,
Мать-фея начала пир, когда танцы прекратились,
Сказав: «Хотим мы угостить всех пищею, обильной».
– «Невеста вон сегодня как румяна и пригожа, -
Сказала чахлая старуха, – видно, это – верно,
Краса без мужа увядает, так оно, наверно,
И я когда-то в юности была красивой тоже».
Все духи рассмеялись, лишь один там был в печали,
В одежде синей гость, сказал он громко духам ясно:
– «Любовь юной сестры нашей поистине прекрасна,
Но ведь она – со смертным, это б вы не забывали.
Нефрита совершенней девушка, инея чище,
Близ облаков взлелеянная, и со смертным будет,
Боюсь, молва всё растрезвонит, и узнают люди,
Хулы, насмешек не избегнуть ей в их душах днище».
– «Уж мы, – посетовала Золотая Фея, – знаем,
Как духи, прочие, высокого на Небе сана,
Что люди жить не могут все без зависти, обмана,
И в волны, мутные, мирского моря не ступаем.
Когда лишь Вседержитель к нам выходит, мы бываем
В их видимости, и они за нами наблюдают,
И злоязычники тогда про нас их вздор слагают:
Тут и свиданье в Яочи при Чжоу (11), мы всё знаем.
И Вестники во времена Хань – синие те птицы (12).
И каково же юным феям? Как им уклоняться?
Однако новобрачные здесь, нужно воздержаться,
И незачем нам повторять такие небылицы».
Мать-фея тут заметила: «Но я сама слыхала,