Сказание о Куноичи Софи

Kotonoha

Саске приложил руку к губам Софи, не открывая глаз, словно недовольный кот, которого постоянно целуешь.

– Довольно. Тебе еще нет восемнадцати лет.

– Сенсей?! – Проморгалась Киояма и засмеялась, вытирая слезы с глаз. – Я так рада...

Все оживились и посмотрели на Учиху.

– Саске-сама! – Обрадованно выкрикнул Панкеки.

Даже Киллер Би встрепенулся.

– Йоу, братуха, ты жив! Я уж думал, что Саске Учиха теперь лишь миф! Сисястая женщина тебя спасла, за это ей честь, поцелуй и хвала! Но мы с Торуне тоже молодцы! Мы надрали Демону задницу, знал ли

ты?! Вот только этот осел ушел... Ну, все закончилось, а теперь я пошел!

Темнокожий уже хотел убежать, но его окликнула Софи.

– Стой!

– Хм?

Он повернулся и Киояма улыбнулась ему, подойдя и протянув кулачок.

– Во век не забуду тебя, Киллер Би! Спасибо, что спас нас всех от беды! Если у тебя что-то вдруг случится – Киллер Софи к тебе в миг примчится!

Темнокожий вдруг зарыдал и, за место того, чтобы ткнуть своим кулаком в ее, крепко обнял Софи.

– Софи, навещай меня порой! Скучать буду я, ученик мой крутой!

– О, он назвал ее по имени. – Посмеялся Эн и помог Саске подняться.

Учиха был немного слаб и Инагаки уткнулся лбом в его плечо, заставив учителя удивиться.

– Я бы не пережил смерть второго учителя. – Тихо сказал Хьюга, чтобы слышал его только Саске. – Спасибо за все, что ты делаешь для нас.

На губах брюнета поселилась легкая улыбка и он погладил ученика по голове. Тот отошел и сделал вид, что ничего не было, а Эн, который все слышал, лишь умилился.

– Пойдемте, я подготовлю вам новый корабль, йоу!

Все пошли вперед, а Ни, что была на руках у Панкеки, произнесла тихое спасибо, когда ее проносили мимо Софи. Киояма остановилась от удивления и около нее остановился Саске, даже с какой-то гордостью посмотрев на ученицу. Брюнетка посмотрела на него, но и слов не надо было, чтобы понять это.

Он улыбнулся, потрепал Софи по волосам и пошел за остальными, заставляя ее краснеть, смотря на его спину.

Киояма выдохнула, посмотрела на небо и, прищурившись от солнца, улыбнулась. Они все еще нужны в том мире, хоть все и были ранены. А Матвей теперь будет знать с кем имеет дело. Когда-нибудь и девушка столкнется с Демоном лицом к лицу, но она уверена, что к тому времени станет лишь сильнее.

– Софи, ты идешь? – Обернулся Инагаки, а за ним и Эн.

– Да!

Девушка побежала к друзьям, понимая, что самое главное еще впереди. И она не ошиблась.

====== Миссия стоящая жизней миллионов людей ======

Утро Нанамико Чадда началось на столько типично, что у него уже в пятнадцатый раз происходило дежа вю и в тринадцатый раз он подумывал о дне сурка. Однако кое-что пошло не так.

Лежа в своей мягкой постели в одних красных семейниках, он приоткрыл такие же красные глаза, когда услышал, как в его комнату кто-то зашел. Это была его младшая сестра.

– Брата ждут на собрании через полчаса. Будут обсуждать проблемы.

Блондин покосился на сестру сквозь свою взлохмаченную после сна челку, но ничего не ответил. Нанамико Ким, так ее звали, была довольно маленькой ростом не смотря на то, что была лишь на год младше самого Чадда. Блондинка с короткими волосами почти под ноль и с сережкой в левом ухе, как и у Чадда, была уравновешенной

и серьезной, а также абсолютно одинаково терпела дискриминацию от родителей. Увы, с братом она практически никогда не общалась, да и вообще страдала социофобией, запираясь в своей комнате и рисуя то, чего не существует или то, чего никогда не произойдет на холсте. Появление Ким в комнате Чадда стало для него как минимум удивительным.

Комната юноши, как и все в этом доме, было в стиле богатого, древнего и японского особняка. Различные фигуры из золота, дорогие вещи и одежда. Вот только юноша и не собирался носить столь богатые шмотки, купив себе одежду на распродаже и совершенно не желая отличаться от людей, думая, что богатое общество слишком жестокое.

Он сел и уставился на Ким.

– А... Ага...

Девушка развернулась и хотела уйти, но остановилась в дверях.

– ... Они хотят сделать брата лидером клана Нанамико.

– Что?!

У блондина отвисла челюсть. Он просто сидел и смотрел на спину Ким, не веря, что это происходит с ним. Нет, он не был рад. Совершенно наоборот, Чадд не хотел становиться главным в этом строгом клане, чтобы в будущем также унижать и бить своих детей, не сотрудничать не с кем кроме клана Курода, быть помолвленным на ком угодно, кроме своей любимой и просто всегда ходить с мрачным видом, проклиная свою судьбу.

Парень вскочил и схватил за рукав кимоно Ким, которая хотела убежать, после чего развернул ее к себе и начал трясти за плечи.

– Что они сказали?! Они назвали мое имя?! Какого черта они решают это дерьмо без меня?!

– Отпусти! Больно! – Повысила испуганный голос блондинка и дала старшему брату пощечину, после чего побежала в свою комнату, поправляя одежду, которая чуть не свалилась из-за столь активной тряски.

Она заперлась в комнате, а парень пришел в себя и приложил руку к своей щеке.

– К-Ким! Стой! Черт...

Чадд около десяти минут пытался взломать ее замок, чтобы расспросить о новости подробнее, но вдруг услышал ее тихое всхлипывание и остановился. Он приложил ладонь к деревянной двери.

– Прости...

Ему вдруг стало так стыдно и невыносимо, что он сжал руки в кулаки, но больше ничего не сказал. Следующие двадцать минут он потратил на приведение своей внешности в порядок, надел дорогую красную юкату и вышел из комнаты с серьезным видом, словно все лицо своего клана. Он доплелся до комнаты на другом этаже и остановился около отца, взглянув тому прямо в усталые, красные как и у него самого глаза сквозь его очки.

– Чадд...

Парень немного помолчал и опустил взгляд.

– Это правда? Меня хотят сделать лидером?

– Да, это правда.

Тихая усмешка. Парень с глазами полных слез смотрит на мужчину, пока к ним тихо подходит к Ким.

– А вы меня спросили? Вы вообще меня хоть раз спрашивали о том, чего я хочу?

Девушка взволнованно смотрела на отца и брата. Она и в правду боялась, что их семья может разрушиться, хоть она и не была такой крепкой, как хотелось бы.

Нанамико Касай смотрел сквозь стекла своих очков прямо на сына и мрачно молчал, ожидая продолжения бунта и был прав.