Сказание о Куноичи Софи

Kotonoha

Неожиданно послышался стук в дверь. Брюнетка поспешно вытерла признаки грусти со своего лица и поднялась, пройдя мимо сожженых ею рисунков.

Она остановилась у порога, взявшись за ручку двери и замерла. Она почувствовала знакомую чакру, но не могла поверить в это.

Открыв дверь, она увидела на пороге своего дома... Своих родителей.

– Мама? Папа? – Удивленно спросила она и уже хотела со страху закрыть дверь, но вопреки ее ожиданиям, родители вдруг обняли девушку.

– Пойдем домой. – Тихо

произнесла мать, плача. – Прошу тебя, Ким, возвращайся в клан.

– Не могу... – Расширила глаза брюнетка. – Мы с Чаддом отказались от клана. Изначально это была его идея, поэтому я не могу предать его путь.

– Всю боль, что мы причиняли Вам... – Дрожащим голосом сказал отец, у которого под глазами были мешки и почему-то не было очков. – Так поступали с нами и наши родители, чтобы вырастить “каменных” лидеров клана. Поверь, мы любим тебя и... Чадда тоже, хоть он и не с нами...

– Мы не спали с тех пор, как он погиб. – Вытирала слезы мать. – Я очень жалею, что мы не навещали его в больнице, но мы и не знали, что с ним...

Ким нахмурилась и отстранилась от родителей.

– Времена давно изменились. Если вы не чувствовали любовь и заботу от родителей, то могли бы изменить правила, но вы не хотели. Я и братик... Мы не железные! Особенно он, он всегда очень переживал и любил вас. Следуя его пути, я уверена, что вы пришли не потому, что любите меня, а потому, что у вас нет наследника клана.

– Что ты говоришь, Ким?... – Тихо спросил отец, пока мать упала на колени, рыдая.

Девушка покачала головой.

– Если клан Нанамико распадется, то пусть. Он ничего не дал Чадду, моему любимому брату, а значит и я ничего не дам ему.

*

Хикэру запрыгнул через балкон в комнату Инагаки и был ошеломлен ситуацией.

Мяу сидела на полу, прикрывая лицо из-за синяков, которые наносил ей новый муж.

Ясутака тут же схватил Хьюгу сзади и оттащил его, не давая нанести новые удары.

– Что ты такое делаешь?! – Разозлился Ясутака.

– Отпусти, эта дрянь заслужила! – Кричал Инагаки, вырываясь из “объятий” Хикэру.

– Все в порядке, Сасаки. – Тихо сказала Мяу. – Я и в правду заслужила.

Вместо того, чтобы спокойно отпустить друга, Ясутака кинул его на кровать.

– Успокойся!

Инагаки поднялся и толкнул беловолосого.

– Да кто ты такой, чтобы указывать мне?!

– Сасаки, пожалуйста, уходи! – Умоляющим тоном попросила Мяу и побежала к ним, но Хьюга оттолкнул ее, отчего девушка с грохотом упала на пол.

Хикэру дал Инагаки пощечину.

– Да что с тобой такое?!

Хьюга замолчал и сквозь челку злобно посмотрел на Ясутаку, но ничего не сказал.

Беловолосый же присел около дрожащей от слез Киоямы, приложив руки на ее плечи.

– Ты счастлив, Инагаки? Смотри что ты сделал.

Ты разбил ей нос.

Киояма приложила пальцы к своему носу и взглянула на них. Все было в крови, а в глазах мутнело от слез. Не смотря на них, ее лицо ни капли не менялось, выдавая в Мяу истинного самурая.

Инагаки молчал и ничего не предпринимал, смотря на жену и друга детства.

В комнату забежали Хината и Неджи.

– Что происходит? Мяу!

Пара бросилась к Киояме, на что она улыбнулась.

– Все в порядке. Я просто упала.

Инагаки рывком выскочил из комнаты через балкон и побежал в неизвестном направлении.

– Инагаки! – Хикэру хотел было рвануться за ним, но Неджи положил на его плечо руку.

– Не стоит.

– Что?! Почему?!

Хината увела Мяу из комнаты, напоследок кивнув Неджи.

Хьюга вздохнул и присел на кровать младшего брата, устало взглянув на Хикэру.

– Сасаки, пожалуйста, оставь семейную жизнь Инагаки в покое.

– Что?! – Беловолосый опешил. – Да как я могу?... Он же бил ее!

– Я знаю. – Отрезал Неджи. – Инагаки больше не такой, как прежде, поэтому ты должен его отпустить. От напоминаний о прошлом ему становится только хуже. Он должен жить так, как теперь считает нужным.

Хикэру стиснул зубы и молча выпрыгнул из балкона, но тут же наткнулся на друга, который все слышал.

Ясутака открыл рот, чтобы что-то сказать, но не придумал чего. Инагаки взглянул на него, сверкнув своими белыми глазами и медленно пошел прочь, положив руки в карманы.

Хикэру поспешил за ним.

– Скажи мне, что происходит.

– С каких пор тебя снова начали волновать я и Софи? – Вдруг спросил брюнет, смотря в землю и идя в сторону дороги. – Раньше ты тусовался с Акирой и тебе было на всех наплевать. Почему ты решил измениться?

Ясутака вздрогнул. Он шел сзади Инагаки, поэтому не видел его освященного луной лица. Хикэру вытащил из кармана фотографию своих родителей и закрыл глаза, а потом снова ее спрятал.

– Потому что я не хочу терять себя. Я все еще тот мальчик, что гуляет с тобой, с Софи и с Йошиварой под ярким солнцем и искренне смеется. Я все еще тот... Просто сбившийся с пути.

Инагаки молчал, все также идя вперед.

– И я всегда буду с тобой. – Закончил Ясутака. – Потому что мы настоящие друзья.

– Слишком поздно ты оклемался. – Хмыкнул Хьюга и закурил, вытащив из кармана сигареты и зажигалку, остановившись. – Мне уже не нужны ни ты, ни уж точно Софи.

– Ты обижен. – Негромко произнес Хикэру, встав напротив друга. – Но на своей обиде ты далеко не уедешь. Когда-нибудь мы понадобимся тебе, но будет слишком поздно. Я буду гнить в земле, а Софи... Софи найдет новый путь, и ты сейчас упускаешь шанс быть с ней по-настоящему. Она была твоей мечтой...