Сказание о мертвом драконе
Шрифт:
— Сожрал его, чтобы жопой на мир смотреть.
— Торвальд!
Он глухо засмеялся, делая очередной глоток.
— Ты вообще мне ничего о себе не рассказываешь, — с нотой обиды в голосе сказала я, доставая на кровать чемодан.
— Ты тоже ничего не говоришь, — ах, ты, засранец. Хорошо. 1:1.
— Ты назвал только свое имя. А есть фамилия, титул? — если он дракон, то для них это обычное дело, как и для людей, вот только если…
Я не стала смотреть прямо на напарника и сделала вид, что занята вещами, однако, судя по воцарившейся паузе, он думал, что сказать.
— Их
Мне хватило вежливости, чтобы продолжить заниматься своим делом, а внутри все аж передернулось. Даже подумать не могла…Драконы, у которых нет ни фамилии, ни титула, относятся к самым низшим слоям. Отбросам, как их бы назвали люди. Ведь известно, что Империей Драконов правят тринадцать глав: семь цветных и шесть металлических. Но они, как и любые правители иных государств, заняты своими более насущными делами, чем разрешение проблем в обедневшем слое. У драконов с этим особенно строго: раз ты не смог выжить в этом мире и правильно распорядиться своими способностями, значит, в низу тебе самое место. Значит, Торвальд один из таких…
— Но как ты тогда…
— Попал в академию? — довольно равнодушно продолжил он, поднимаясь с кресла.
— Так уж получилось, что к моему попаданию в тюрьму был причастен Родреш. А так как произошедшее было не совсем справедливым, он решил таким образом искупить свою вину. Хотя, как по мне, эта Академия — та еще пытка.
Вот оно как. Так, стоп-стоп…В смысле…в тюрьму?
Глава 4
— Ради такого и стоило чистить эту купальню два дня, — погрузившись в горячую воду по самую шею, Линна блаженно прикрыла глаза, шумно и облегченно выдохнув. Огромная купальня круглой формы истончала запах трав, что побуждал ко сну, и, если бы здесь не было других людей, то уснуть было бы делом времени.
Я сидела на краю, свесив ноги в воду. Та оказалась уж слишком горячей для меня, поэтому как я залезла туда на пару минут, так и вылезла назад красная, как рак. Зато Линна явно наслаждалась температурой из преисподней.
— Неделя так быстро пролетела, — послышался тоненький скромный голосок Венделы, что сидела на маленькой табуретке у зеркала. Позади неё на коленях стояла Жайра, намыливая нашему ангелку спину. — Завтра начнутся учебные будни…Я даже волнуюсь.
— Ой, да ты всегда волнуешься, — отмахнулась Линна, — тебе воду в другом стакане принеси, ты уже в приступе на полу биться будешь. Мне вот больше интересно на других одногруппничков посмотреть. Эй, Фрида, ты же видела их портреты? Скажи, милые?
Я задумчиво подняла глаза к потолку, пытаясь вспомнить аристократические лица. Труда мне это не составило.
— Есть и милые…
— Что значит есть? Да они все там, как с подиума! А тебе и остается только, что стоять в сторонке да титьки мять, наверняка, они уже все заняты…
— А вдруг они не по девушкам, — мечтательно произнесла Вендела, не обращая никакого внимания на наши с Линной суровые взгляды. Кто бы мог подумать, что милый ангелочек — поклонница столь нестандартных отношений! Поначиталась где-то любви петушиной и возвела это в культ…
— Да…Чем меньше женщину мы любим, тем голубей наши мечты, — задумчиво проговорила
— Не надо нам такого счастья, — рыжая нимфа вылезла из купальни и, намылив мочалку, подошла к моей спине. Я лишь послушно убрала волосы вперед. — Хотя думается мне, что аристократики сами уже в компанию сбились и навряд ли будут с нами особо близко общаться, — жесткая мочалка резанула по спине, и я даже ойкнула, напоминая Линне, что трет она не стены в общежитии.
— Вся жизнь — игра, — зачем-то произнесла Жайра, выливая на Венделу ведро воды.
— А мы в ней кто? — пропищала в ответ та.
— Лохи мы, — хмуро ответила Линна, всовывая мне в руку мыло и поворачиваясь спиной. — Однако мне понравился вот тот зеленоволосый, видела?
Я буркнула что-то похожее на «угум». У парня действительно были правильные черты лица и удивительные глаза, потому я не сомневалась в предпочтении Линны.
— Я видела его в день заезда, — растерев чужую спину, откинула мочалку в сторону, — он шел с девушкой по имени Жозефина.
— Ой, эта, — Линна внезапно брезгливо сморщилась, — знакома я с ней. Строит из себя неизвестно кого, думает, что самая прекрасная на свете. Аж тошно…Она вот как…как…
— Крыса? — продолжила я, вспоминая мамины слова.
— Вот! Самое подходящее для неё слово! Молодец, Фрида!
— Да-да…
— Знаешь, мне казалось, что ты сейчас выберешь того…Ну, вот по центру портрет еще. Волосы голубоватые такие.
— А, этот, — тот портрет действительно трудно было забыть. Наверняка, маг воды и льда. Волосы у парня были волнистые до плеч с голубоватым отливом, носик ровненький, губы словно очерчены чем-то — такие аккуратные тонкие. Сиреневые глаза окружены черными пышными ресницами, и весь он такой спокойный, умиротворенный. Словно из храма какого сбежал. И имя у него еще такое — Орион! — Да, он очень милый, — я смущенно улыбнулась, вспоминая и того грифончика, что был напарником Жозефины. Как все-таки здесь много тех, кого в пустыне по пальцам пересчитать.
— Вендела, а ты кого бронируешь? — не унималась Линна, рассматривая себя в зеркале.
— Да мне не надо…
— Хватит быть белой и пушистой! Иди в солярий и на эпиляцию!
— Я люблю смотреть со стороны, как парни…
— Все-все-все, — в один голос заговорили мы с нимфой, — мы поняли.
— А как твоего зеленоволосого зовут? — повернулась я к Линне.
— Хальвар! — гордо ответила та, отбрасывая волосы за спину. — Он сын советника эльфийского короля!
— Тоже эльф?
— Не, уши у него не локаторы. Видимо, из друидов.
Где-то в стороне послышался стук двери. Кто-то вошел в раздевалку? Мы все удивленно обернулись на пока еще закрытую купальню. Комендантша решила присоединиться? Наверное, кто бы еще.
Дверь с треском распахнулась, и в неё влетел…Эспен. Пробежав мимо на полной скорости, он рухнул в воду, из-за чего та вышла из-за краев. В купальне повисло молчание. Мы молча прикрыли руками и волосами то, что дебилам видеть не следует.
— Эспен, — злобно процедила Линна, невозмутимо подходя к воде, когда голова оборотня высунулась наружу. — Ты сейчас побудешь настоящим хомяком…