Сказание о Юэ Фэе. Том 1
Шрифт:
Убедившись, что перед ним действительно Лю Юй, он пригласил его к себе. Сойдя на берег, Лю Юй первым долгом поблагодарил Цао Жуна за спасение.
— Как вам живется у чжурчжэней? — спросил его Цао Жун.
— Неплохо! Я получил титул Лу-вана! Брат, переходите на сторону Цзинь, и вас тоже окружат богатством и почетом!
— Если в Цзинь ценят способных людей, я готов! — ответил Цао Жун.
— Титул вана вам обеспечен! — заверил его Лю Юй.
— В таком случае медлить нельзя — едем, пока Чжан Со в Кайфыне,
Лю Юй попрощался с Цао Жуном, вернулся к Учжу и доложил:
— Великий повелитель, с вашим знаменем я отправился на северный берег, встретился там с губернатором Цао Жуном и склонил его на вашу сторону. Он согласился перейти к вам и сдать береговую оборону.
«Видно, этот Цао Жун тоже порядочный подлец, если после первого разговора согласился на измену!» — подумал Учжу, но ничем не выдал своих чувств и сказал Лю Юю:
— Хорошо, завтра начнем переправляться.
Лю Юй ушел, а Учжу все еще размышлял: «Кан-вана окружают изменники, они мечтают об обогащении, а не о пользе для государства. Неужели с такими сановниками он думает сохранить империю?»
На следующий день Учжу, посоветовавшись с Хамичи, начал переправу. Цао Жун поджидал его, и как только предводитель чжурчжэней ступил на берег, предатель опустился перед ним на колени:
— Ваш слуга Цао Жун приветствует вас и желает здравствовать десять тысяч лет!
— Пожалуйте ему титул вана! — шепнул Хамичи своему повелителю.
Учжу пожаловал Цао Жуну титул Чжао-вана, вскочил на коня и помчался вперед. Измена предводителя вызвала панику среди сунских воинов. Они разбежались, едва завидев Учжу.
Выше уже говорилось о том, какой наказ давал Цзи Цину Юэ Фэй перед своим отъездом в столицу.
Цзи Цин действительно несколько дней не прикасался к вину. Но когда поймали разведчиков Лю Юя, переодетых рыбаками, Цзи Цин послал воинов отвезти их в лагерь юаньшуая и взамен получил от него десять кувшинов вина и десять баранов.
«Сам юаньшуай сделал мне подарок! — подумал Цзи Цин. — Ладно, сегодня нарушу запрет старшего брата, но завтра и капли в рот не возьму!»
Он выпил один кубок, показалось мало, опрокинул второй — и этим не утолил жажду. Так он осушил все кувшины и стал просить еще.
— Учжу переправляется через реку, скоро подойдет к лагерю! — докладывали ему воины. — Придется отступить!
Цзи Цин только отмахивался и бормотал:
— Ерунда! Никуда не пойдем — старший брат не велел! Снаряжайте меня в бой!
Воины снарядили Цзи Цина. Когда он садился в седло, то раскачивался, как ива на ветру, и в глазах у него двоилось.
— Варвар! — крикнул он, выезжая из строя. — Я тебя… сейчас…
— Ты пьян! — засмеялся Учжу. — Протрезвись сперва, а потом будем драться…
Цзи Цин не слушал его и первым ринулся к атаку.
— Вот
После нескольких схваток Цзи Цин не выдержал и обратился в бегство. Но воины, воспитанные Юэ Фэем, не захотели разбегаться и последовали за своим пьяным военачальником.
Учжу долго преследовал Цзи Цина, а когда обернулся, то увидел, что позади никого не было — все его воины отстали. Учжу хотел повернуть назад, но Цзи Цин снова стал его подзадоривать:
— Учжу! Значит, бежишь? А я пришел за твоей головой!
— Думаешь, я тебя боюсь? — в ярости крикнул Учжу, хлестнул коня и снова бросился в погоню.
Цзи Цин не принял боя и опять обратился в бегство. Учжу вошел в азарт и возобновил погоню. Долго скакали они по узким горным тропам, а потом вдруг Цзи Цин исчез.
Учжу метался то на запад, то на восток в поисках выхода из гор. Уже совсем рассвело, когда ему удалось выбраться на дорогу. Вдалеке среди деревьев виднелась крохотная деревушка из нескольких камышовых хижин, обнесенная бамбуковой оградой. Ворота были приоткрыты.
Учжу подъехал, привязал коня к дереву и вошел в хижину.
— Тут есть кто? — спросил он.
В ответ на зов вышла сгорбленная седовласая старуха с клюкой.
— Кто здесь?
Мамаша, я хотел бы спросить вас о дороге. Если ваш муж дома, пусть выйдет.
— Странный на тебе наряд! — промолвила старуха. — Кто ты такой и куда путь держишь?
Я четвертый сын правителя великого государства Цзинь…
Не успел он произнести эти слова, как клюка обрушилась на его голову. Учжу рассердился было, но потом подумал, что перед ним женщина и вдобавок старуха, и счел ниже своего достоинства ввязываться с нею в драку.
— Вижу я, шутница ты, мамаша! — сказал он. — Объясни, за что ты меня ударила?
С горькими слезами старуха запричитала:
— Мне уже за восемьдесят, а ты, злодей, лишил жизни моего единственного сына, моего кормильца, оставил меня одну-одинешеньку на белом свете! Буду биться с тобой насмерть, убийца, мне своей жизни не жалко!
Старуха, размахивая клюкой, наступала на Учжу.
— Постой, мамаша! Скажи сперва, кто твой сын? Может быть, вовсе и не я его убил!
— Мой сын — Ли Жо-шуй! Разве не ты, злодей, его погубил?
Старуха продолжала рыдать. Узнав, что перед ним мать Ли Жо-шуя, Учжу тоже расстроился.
У ворот раздался шум, и в хижину вошел Хамичи.
— Государь, вы всю ночь пропадали! Я так беспокоился, что решил начать поиски! Если бы не ваш конь, привязанный у ворот, мы бы проехали мимо. Скорее едем в лагерь, а то ваши братья волнуются!
Учжу вкратце рассказал военному наставнику, как он заблудился, преследуя Цзи Цина, как попал в эту деревушку, а под конец, указывая на старуху, добавил: