Сказание о Юэ Фэе. Том 2
Шрифт:
— Нет, моя фамилия Чжан! Вы обознались! — ответил Юэ Лэй, с трудом скрывая охватившую его тревогу.
— Можете от меня не таиться! Я — Чжугэ Цзинь, сын Чжугэ Ина. Отец после смерти явился мне во сне и повелел вам помочь.
У Юэ Лэя отлегло от сердца.
— Как вы меня узнали? — удивился он. Мы ведь с вами никогда не встречались!
— Узнать не трудно. На всех заставах вывешены объявления с описанием ваших примет! — усмехнулся Чжугэ Цзинь.
— Ну, теперь нам беспокоиться не о чем! — обрадовались
Ню Тун ликовал:
— Теперь у нас есть свой военный наставник! Братья, давайте нападем на Линьань и перебьем предателей! Брат Юэ станет императором, а мы — полководцами!
— Не говори глупостей! — прикрикнул на него Юэ Лэй. — Люди услышат, подумают, что мы мятежники!
В этот день братья отдыхали в храме, а на следующее утро отправились дальше по дороге в Линьань.
Через день добрались до Гуачжоу. Когда подходили к Янцзы, солнце уже клонилось к западным горам — переправляться через реку было поздно. Пришлось заночевать на постоялом дворе.
Утром вышли за городские ворота и увидели храм Золотого дракона.
— Подождите меня в храме, братья, — сказал Чжугэ Цзинь, — а я схожу на берег и договорюсь с перевозчиком.
— Лучше я сам схожу, — заупрямился Юэ Лэй. — Ждите меня здесь.
С этими словами он зашагал к реке.
— Лодочник, мне надо на тот берег! — крикнул юноша, завидев лодку. — Сколько возьмешь за перевоз?
Лодочник вышел из каюты, внимательно осмотрел Юэ Лэя и расплылся в улыбке:
— Заходите, пожалуйста, присаживайтесь! Я сейчас пришлю приказчика — с ним и договоритесь.
Юэ Лэй остался в каюте, а лодочник соскочил на берег и убежал. Прошло довольно много времени, лодочник вернулся еще с какими-то двумя людьми и сказал юноше:
— Сейчас придет мой приказчик… Этим двум господам тоже надо переправиться. Вы не против, если я их заодно захвачу?
— Пожалуйста, — согласился Юэ Лэй. — Позвольте узнать, куда вы направляетесь, господа?
— Едем в Линьань на могилу.
При слове «могила» сердце Юэ Лэя дрогнуло, и он не удержался от следующего вопроса:
— Из каких мест вы родом? На чью могилу едете?
— По внешности видно, вы человек нездешний, так что не будем скрывать, — мы едем на могилу Юэ Фэя.
Юэ Лэя словно укололи в сердце: из глаз его покатились слезы, и он, задыхаясь, проговорил:
— Откуда вы знаете моего отца?.. Как у вас хватило смелости идти на его могилу?.. Не буду вас обманывать: я — Юэ Лэй. Если хотите, присоединяйтесь ко мне.
— Вот и хорошо, что вы Юэ Лэй! — засмеялись люди. — А мы здешние стражники и получили приказ первого министра Цинь Гуя задержать вас!
В одно мгновение они надели на юношу ручные кандалы, вывели на берег и потащили в ямынь.
Правителя здешнего округа звали Ван
— Ведите его сюда! — закричал он, вскочив с места, и, едва юноша показался в дверях, обрушился на него:
— Ты, сын мятежника, почему не становишься на колени?
— Я сын честного человека, которого погубили предатели! — смело отвечал Юэ Лэй. — Зачем мне становиться на колени? Я не совершал никакого преступления!
— Отведите его в темницу, — приказал служителям правитель округа. — Я сейчас же напишу донесение о поимке преступника, и завтра отправим его в столицу.
Между тем братья сидели в храме и ждали Юэ Лэя.
Наконец Хань Ци-лун потерял терпение:
— Что его так долго нет? К берегу ведет одна тропинка — не мог же он заблудиться! Пойду поищу!
— И я с тобой, — вызвался Хань Ци-фын.
Братья вышли из храма и вдруг услышали, как люди на дороге переговариваются:
— Наш начальник округа поймал Юэ Лэя и завтра отправляет его в столицу. Представляю, какую ему дадут награду!
— Эх, жаль юаньшуая Юэ Фэя! Всю жизнь старался для государя, и вот тебе…
— Видно, первый министр Цинь Гуй был его смертельным врагом в прежней жизни…
Хань Ци-лун с братом сразу поняли, что произошло, и вернулись в храм.
Рассерженный Ню Тун стал укорять Чжугэ Цзиня:
— Ты, бычий нос, во всем виноват! Зачем отпустил его нанимать лодку? Душу из тебя вытряхнуть мало!
— Не горячись, брат Ню, — успокаивал его Цзун Лян. — Что случилось, того не вернешь. Давай лучше подумаем, как его снасти!
— Подождите минутку, я погадаю! — вмешался в спор Чжугэ Цзинь.
Он вытащил из рукава золотые пластинки, помолился небу, разложил триграммы и, вглядевшись в них, вдруг радостно закричал:
— Успокойтесь, братья! Сегодня ночью в третью стражу брат Юэ будет с нами!
Никто не хотел ему верить.
— Триграмма указывает на спасительную звезду, — убеждал Чжугэ Цзинь. — Давайте переждем ночь у городской стены. Я уверен — мое предсказание сбудется!
Так как никто не мог предложить ничего лучшего, то братья последовали совету Чжугэ Цзиня.
А в это время Юэ Лэй плакал и бранился в темнице:
— Подлый предатель Цинь Гуй! Мой отец спас государя в горах Нютоушань, разгромил цзиньское войско под Чжусяньчжэнем, уберег государство от гибели! А что сделал ты? Погубил моего отца и старшего брата, а всех родных угнал в Юньнань. Ты еще вспомнишь меня — после смерти я превращусь в духа и уничтожу весь твой род!
Случилось так, что рыдания и брань Юэ Лэя разбудили арестанта из соседней камеры.
— Ну и дурень! — выругался он. — Сын великого человека, а трус! Терпеть не могу таких, кто боится смерти!