Сказания Трофоры
Шрифт:
– Глава клана Зеилли сообщает, – начал юноша, будто придя в себя. – Что его дочь, к величайшему сожалению, – мальчик громко сглотнул. – Сбежала.
Принц нахмурился. Рука, что ранее подпирала голову, с грохотом опустилась на деревянный стол. Пламя свечей на люстре, что освещала зал, игриво танцуя, разрасталось.
– Надеюсь, у тебя есть хорошие новости? – его голос в гневе звучал ещё смешнее, чем когда принц говорил спокойно.
Трудно было не рассмеяться, и малец прыснул, но тут же сдержал подступающий поток хохота, притворившись, что закашлялся.
– Да, ваше величество, – его голос уже не дрожал так сильно, но страх перед таким сильным магом никуда не ушёл. – Она направляется в Алькант.
Гнев принца
– Что ж, меня предупреждали, что принцесса своенравна и свободолюбива. Видимо, придётся погасить в ней подобное рвение.
Сказав это, принц рассмеялся, понимая абсурдность слов, вышедших из уст мастера огненной стихии.
***
Долина вулканов и гейзеров на западном побережье Маренсии в последнее время была неспокойна. Последние несколько десятилетий барьер, возведённый вокруг долины ещё после битвы Хаоса с Истиной, не мог сдерживать такой активности. Для поддержания прочности барьера каждый год призывали сильнейших магов огня. Придворный чародей сам выбирал их на ежегодных соревнованиях в Центральной Магической Академии Трофоры. Так же Краст занимался исследованиями причин повышенной активности вулканов. Пока что все его доводы сходились в одном: причиной являлось подземелье в Долине вулканов. Последний раз его удалось усмирить Гильдии Проходчиков, но после её падения пройденные подземелья вновь пробудились. Никто не мог выявить причины, так как после них никому ещё не удавалось не то, что пройти, даже добраться до какого-либо подземелья. Монстры, что скрывались в недрах подземных лабиринтов, начали выходить наружу, но оставались близ подземелий. Так же было и в Долине вулканов. Чудовища не выходили за её пределы, но, в качестве мер предосторожности, к восточным границам долины была призвана довольно большая часть военных сил Маренсии. Верховный главнокомандующий Адель тоже прибыл сюда и руководил военными действиями.
Сейчас главнокомандующий находился в своём шатре в центре лагеря и с остервенением завсегдатая Голливудских казино резался в Корин со своим заместителем. Они сидели друг напротив друга, а между ними, на выдернутом из земли на скорую руку пне, стояла круглая деревянная доска, разделённая на сегменты. На ней в разных местах в кучку были сбиты разноцветные фигурки, каждая из которых обозначала какой-либо из четырёх родов войск: Конницу, Пехоту, Разведку и Отряды снабжения. Корин представлял из себя тактическую стратегию, максимально приближенную к реальности, в которой фигурки разного размера и одного цвета обозначали количественное соотношение войск, на определённое количество солдат пехоты, конницы и разведки нужно было определённое количество людей в Снабжении. Главной целью игры было, очевидно, выиграть: взять в плен или убит вражеского командира, который неподвижно стоял на противоположной стороне круглой доски.
– Смотри, как бы опять не оставить в моём кармане всё своё жалование, Адель, – язвил Бартель.
– Лучше бы за свою получку беспокойся, жена ведь тебя со свету сживёт, – улыбнулся главнокомандующий, делая ход.
– Эво как… – Бартель задумался. – Как думаешь, долго мы ещё будем тут торчать?
– Понятия не имею, – Адель откинулся на спинку стула. – Внутри барьера всё так же неспокойно. Хоть с момента нашего сюда прибытия ничего и не произошло, покидать границы Долины вулканов опасно.
– Пожалуй, ты прав, в этом есть некий смысл, – Бартель вздохнул, – Но должно же это когда-то кончиться.
– Несомненно. Когда мы сможем добраться до подземелья и уничтожить его.
– Ты до сих пор думаешь об этом? Уже дюжина отрядов разведки бесследно исчезли в долине, пытаясь добраться до туда. Ты ещё не понял, что без Древнего орудия нам не подобраться к стенам подземелья и на милю.
– Чушь собачья! – огрызнулся верховный главнокомандующий, осушив бокал Алого вина. – Ребёнку известно, что глава Гильдии Проходчиков не имел Древнего орудия. Он прошёл первое подземелье своими собственными силами, своим умением.
– Да, но сравни силу подземелий
– Возможно, ты прав, – Адель вздохнул. – Но мы не можем бездействовать, когда на кону стоят жизни людей. Если барьер падёт, не только нашей стране придётся несладко.
– Можем мы или нет, мы теряем бойцов. Это слишком неоправданные риски, учитывая то, что наша обязанность здесь – всего лишь страховать чародеев на случай прорыва чудовищ через барьер. Если этого так и не случится, мы будет до самого конца тут с тобой куковать. Могли бы, если бы не твоя одержимость.
– Барт, – протянул он, заметно раздражённый упрёками.
– Что Барт? – друг развёл руками, – Мне из-за тебя полсотни писем их родственникам писать надо. Жёнам, матерям, сёстрам и прочим. Знаешь, как это тяжело? Знаешь и без меня.
Адель молчал. Молчал долго, вглядываясь в круглую доску и разноцветные фигурки перед собой. До того, как сделать свой следующий ход, заметно изменивший текущую битву, тишины он так и не нарушил.
***
Мы сошли на берег ещё за добрую половину мили от порогов. Софита услышала их ещё мили за две, тут же разбудила меня, приказав умыться и собирать вещи. Много собирать не пришлось. Я аккуратно свернул её плащ, уложив на дно лодки, заткнул за пояс новенький клинок. Жаль, без ножен, но лёгкий тканевый поясок в целом неплохо справлялся и без них. Местность обильно поросла травой и кустарниками, и теперь уже куда меньше походила на безжизненную пустыню. Мне сперва даже показалось, что я нахожусь совершенно не там, где до этого. Что река не та, воздух не тот, люди другие. Со мной спросонья так частенько бывало в период моего активного лечения. Судя по всему, вчерашний день заставил меня немного поволноваться, а бессонная ночь только закрепила результат.
Мы оставили лодку на берегу, вытащив её так, чтобы река при всём желании не смогла утянуть её с собой. Лодка чужая, портить, конечно, не хотелось. А если кому надо, так проедется на лошади или верблюде вниз по речке, найдёт лодку да обратно. Весло там есть. Неподалёку от берега, шагах в тридцати, начинался тракт. Сухая потрескавшаяся дорога, усеянная колеями и следами от сапог. Такой, каким я его и представлял в книгах. Да и как иначе может выглядеть дорога, по которой все ходят и перевозят грузы по несколько раз в день. В лодке возле воды было прохладно и влажно, в любой момент можно было облиться и освежиться, чем Софита пользовалась достаточно часто, лёгким движением руки вытягивая из воды небольшой пузырь и опрокидывая его себе на голову. Затем она тем же способом собирала влагу со своей одежды, делая её сухой, как прежде, а остатки швыряла в реку. Я спросил её, не слишком ли расточительно тратить энергию на что-то подобное, ведь магия, очевидно, требует каких-то затрат, на что девушка только усмехнулась, сказав, что ей хватит времени её восстановить. Она время от времени поливала и меня, так как с каждой минутой становилось всё жарче и жарче. На дороге же такой роскоши не было. На небе не было ни облачка, и нам приходилось часто спускаться к реке, чтобы Софита окатила нас обоих. Вода, хоть и тёплая, отлично освежала и словно придавала сил двигаться дальше. Я впервые находился в подобном месте. Мне казалось, моё измученное жарой и дорогой лицо просто кричало об этом, но Софита этого словно не видела. Мне же лучше. Нельзя, чтобы она так рано узнала о моей лжи. Вернее, это ложь не совсем моя, я ведь только подтвердил слова Фредерика, подтвердил информацию из его доклада. «Кого я обманываю?» Сумбурно переплетающиеся мысли отвлекали от беспощадного зноя. «Я ведь самый обыкновенный лжец.» Мне от неё только информация нужна, да и только. Утраченный Миллениум… Знать бы ещё, что это. Миллениум – отрезок времени в тысячу лет. Стало быть, раз он Утраченный, об этом отрезке времени в их истории практически ничего не известно. Забытая история. Надо же было Фредерику так испортить мне жизнь. История. Никогда не любил эту науку. В ней столько дат и событий, столько фамилий, столько наименований, что запомнить такое – сущий ад. Эта девчонка, как ни крути, куда более учёная, чем я. Чтоб я да знать о чём-то настолько большом… На тысячу лет истории моего мира приходятся целые разделы в библиотеках, где полки уставлены толстенными книгами. Знать, что описано хотя бы в парочке-другой таких книг – тот ещё героизм, несмотря на то, что я могу пересказать события практически любой манги, которую я читал. Почему бы вообще не переписывать всю историю в мангу? Так же проще.