Сказания Трофоры
Шрифт:
– Я согласен, – совершенно не думая, ответил я.
В тот день линия моей судьбы сделала крутой поворот. Я бы даже сказал, изогнулась, словно змея вокруг ветки, перекрутилась. Смешно даже предполагать, что я, который согласился на предложение неизвестного, назвавшегося Богом, предполагал, что это решение обернётся для мня совсем не тем, чем оно казалось с его слов. Думаю, если бы в тот момент я мог знать, если бы не был настолько наивен, непременно отказался бы.
Глава 1
Начать с нуля. Чистый лист так много обещает
Фредерик Бегбедер
Любовь живёт три года
Тишина… До своего рождения все существа очень долго томятся в тишине, как и миры до тех пор, пока не приходит их время и не пробьёт заветный час. Трофора тоже когда-то была соткана из Тишины, слово полотно, изображавшее самую мирную и сладкую картину: улыбающихся людей с пылающими добротой и праведным огнём сердцами, прелестных животных, мирно существовавших в своих блаженных лесах, восхитительные растения, обвевающие ветви и корни могучих деревьев в зелёных лесах. Все миры начинаются так.
Время шло и люди крепчали, а Хаос и его многочисленные последователи, узрев могущество Истины и возжелав исцеления перешли на сторону богини. Разрушитель, покоритель миров, ощутив, что власть его становится всё слабее, вызвал на бой Златовласую деву, чтобы раз и навсегда решить, кто из них останется единым над всеми теми, кто живёт в Трофоре. Схватка шла, и сотрясались небеса, звенел воздух, не в силах сдерживать натиск двух, что сражались насмерть за судьбу мира. И если бы кто-то сейчас помнил, что случилось тогда, если бы те, кто был тогда свидетелем чудовищной схватки, дожил до наших дней, то он непременно сказал бы, что не нужна была Трофоре такая битва, и что она лишь потрепала её, нарушила строение мира. Целый материк, огромный остров исчез тогда с лица её. Он раскололся надвое, и часть одна его воспарила в воздух, а вторая под воду погрузилась и канула в морской пучине. И закончилась битва, и победила в ней величавая дева с волосами цвета золота и кожей цвета серебра. Но не пал Хаос так, как подобает пасть в бою проигравшему. Отравил он земли, принадлежавшие Истине по праву и породил в них семена свои, бывшие когда-то частями его собственного тела. И скверные семена из членов его проросли, и дали они плоды свои. Яд проникал глубоко в землю, в моря и океаны, в бескрайние леса и пустыни, и всё черпал силы для Хаоса, чтобы восстал он вновь и бросил вызов Златовласой деве. Дабы снова свершилось побоище, куда пуще и жёстче прежнего. Но этого не случилось. Великая дева, Истиной наречённая, дала людям и тем другим, кто тоже встал на её стороны, новые знания. И ковали они руками её, плели, слушая её голос, ткали и рубили, чтобы сделать великое, благословенное волей богини и сотворённое руками смертного оружие. И их было много. Словно капля живительного сока стали они для Трофоры, ибо, в руках смертных стали они гибельными для Хаоса и семян его, глубоко в землю въевшихся. Вооружившись ими, смертные, те, кто был сильнее и храбрее всех, бросились вглубь ставших глубокими пещерами зловещих ростков, но не очистили их от скверны, а лишь остановили её. И тогда сложили они свои творения там, в глубине, и оставили их, дабы Хаос долго ещё не смог набраться сил. Но, войдя внутри героями, никто не выходил обратно с видом победителей, и лишь скорбно повесили головы великие мастера и воины, ибо поняли, что было не так совершенно оружие, выкованное ими, не так хороши были доспехи и плащи, сотканные из лучших нитей лучшими мастерами, не так сильны были чары, на них наложенные. Тогда дева снова спустилась к ним. Теперь её бесконечная любовь пала на всех, даже тех, кто во всю противился ей, и тех она любила. «Не ваша вина в том, что зло, яд этого мира, ещё не пало, – сказала она, – Не вы сами или творения ваши были несовершенны. Просто час его ещё не пробил. Тишина ещё жива, и время, звенящее в нитях её, говорит, что ещё рано. Спите спокойно, ибо придёт век и Хаос падёт от рук ваших внуков или правнуков или правнуков ваших правнуков. Время придёт.»
По сей день слова эти выбиты на каменных плитах в священных храмах, но пустеют храмы, ибо идёт время, а мир всё глубже погружается в непроглядные пучины Хаоса. А Тишина… Тишина всё молчит…
***
Я не раз успел отведать на собственной шкуре сжимающий сердце, прошибающий до дрожи в коленках и других подвижных и неподвижных частях тела страх. Мне приходилось видеть такое, хуже и страшнее чего, казалось, придумать нереально. Оказывается, реально. Стоя в незнакомой комнате с каменными стенами бледно-песчаного цвета, покрытыми коврами, изображающими витиеватые узоры и картины, на полу, таком же, как и стены, так же покрытом коврами, притом не менее разнообразными, я всё сильнее понимал одно: я ошибался. Вполне реально придумать ситуации в разы хуже и ужаснее тех, в которых мне случалось побывать прежде. Помимо ковров небольшая комнатушка, чуть больше привычной мне палаты, была уставлена мебелью, которой теперь было в достатке, от чего комната казалась ещё меньше: деревянным столом с уложенными на нём аккуратной стопкой книгами, деревянным стулом с высокой глухой спинкой, большим просторным шкафом с деревянными ручками и высеченным по контуру дверей орнаментом, вешалкой, стоящей перед дверью на длинной ножке, внизу веером разделяющейся на четыре отдельных опоры и деревянной кроватью. Кроме того, что я вскочил с неё сразу же, как только открыл глаза, испуганно прижался к ковру на стене, изображавшему картину погони гепарда за быстроногой антилопой, о ней ничего примечательного сказать было нельзя. Всё это я успел осознать намного намного позже, чем отошёл от самой невероятной,
«Добро пожаловать!»
«Исекай», пронеслось где-то в голове. Существует некоторый ряд игр, фильмов и аниме в данном жанре. Последние, разумеется, популярнее среди нынешней молодёжи. Говорю в третьем лице, так как не отношу себя к части социума, не могу, совесть не позволяет назвать социальным человека, который примерно полтора года из последних двух провёл в четырёх стенах, только по-наслышке узнавая новости из внешнего мира, слушая объяснения популярных мемов, что называется, на пальцах. Фильмы, сериалы и аниме Роксана тоже время от времени приносила мне на флешке или на внешнем HDD, жёстком диске. Скажем так, она тоже не была из числа тех, для кого нормой жизнью были большие компании, вечеринки, тусовки и активный отдых, однако, возможностей для контакта с внешним миром у неё было значительно больше. Так вот, насчёт жанра. Я никогда его не любил. Не любил за то, что в нём всё выглядит слишком красочно, слишком неправдоподобно, не так, как должно быть. Мне знакомо то чувство, когда тебя внезапно вырывают из привычной тебе стихии, из зоны комфорта, и пихают невесть куда и невесть зачем. Первое, что человеку хочется в такой ситуации – выбраться, попасть обратно, туда, где ему хорошо жилось. Мало кто останется рад тому, что его жизнь кардинально перевернули с ног на голову, предварительно его самого не спросив. Вторым неприятным аспектом попадания в параллельный мир является смерть героя в настоящем, родном, так сказать, мире. И это, несомненно, отозвалось в моей голове мыслью о том, что я тоже погиб, точно так же, как и знакомые мне герои. Стало быть, пути назад у меня нет. Скорее всего.
Страх оковал меня, стиснул в стальной лапе, поднося ко рту, в котором ощетинился ряд острых сверкающих смертью зубов, чтобы сожрать. Во рту в считанные секунды всё высохло, словно там никогда влаги и не бывало. Я сглотнул, облизал высыхающие губы. Сердце колотилось, вызывая бурную дрожь. Всё тело тряслось, словно окованное холодом, однако вокруг было не то, что тепло, а даже жарко, нестерпимо жарко. Тогда, принимая предложение незнакомца, я едва ли понимал в действительности, что происходит, едва ли мог предположить нечто подобное, хоть и согласился сам. Это согласие, это необдуманное решение ещё не раз напомнит о себе в будущем, когда новый, доселе неизвестный мир подвергнет меня новым испытаниям.
***
В Сомэте, столице государства Акира, расположенном на песчаном материке, средь сплетений вымощенных камнем улиц, высился над остальными домами каменный особняк правящего клана Зеилли. В его коридорах, пролегающих глубоко внутри каменного строения, стояла приятная прохлада, ночью же превращающаяся в зверский собачий холод. Акира располагалась посреди пустыни, на берегу роскошной реки Ак, пронизывающей весь материк и впадающей в море на западе. С реки часто дул тёплый ветер, вода остывала не так быстро, как окружающий её песок, но это не помогало жителям согреваться холодными ночами в низких каменных домишках, не у всех из которых можно было обнаружить ставни на окнах. Благо с окраин материка часто приходили торговые караваны, привозя с собой топливо для каминов и печей, стоящих практически в каждом доме, и строительные материалы, коих на пустошах не было ни грамма. На втором этаже особняка распахнутое настежь окно впускало в помещение потоки сухого и жаркого воздуха. У окна за столом сидела девушка шестнадцати лет – Софита Зеилли, дочь главы клана. У нее были длинные голубые волосы, заплетенные в косу и ярко синие глаза; кожа была бронзовой – сказывалось постоянное пребывание под палящими лучами солнца. На ней были надеты короткие голубые шаровары, не прикрывающие колен и белое платье без рукавов, спереди расходившееся в разрезе от живота, а сзади доходившее почти до земли; на ногах мягкие черные сандалии. Правую руку украшал тонкий серебряный браслет с разноцветными камнями.
Напротив нее с противоположной стороны стола сидела молодая светловолосая женщина. Кэсс была выбрана в наставницы Софиты, чтобы дать ей все возможные теоретические знания, которые пригодятся будущей правительнице: о политике, экономике и истории её родной страны, а так же всей Трофоры в целом. Софита была уверена, что ее отец очень сожалеет о том, что у него не родился сын. Вместо того чтобы воспитывать достойного наследника, который был бы достаточно умен и амбициозен для того, чтобы понимать весь масштаб ответственности, возложенной на него, ему приходится терпеть выходки неразумной девчонки. У Софиты не было проблем в обучении. Она и без Кэсс была готова проводить дни в библиотеке, что и делала постоянно, за редким исключением, когда нужно было тренироваться, или выполнить какое-нибудь поручение мамы. Принцесса или нет, а забывать про ту, кто родила тебя, нельзя, – так она всегда говорила. К тому же изначальной миссией клана было помогать местным жителям, когда они умирали от нехватки воды, а как следствие и пищи. Вообще пару сотен лет назад Акира стала не пригодна для жизни, а процветает до сих пор она только благодаря магам из клана Зеилли, которые много лет назад руководили строительством Сомэта, чуть ли не самолично прокладывали сюда торговые пути и тракты, а так же воскресили иссохший исток реки Ак – озеро Соммэ, в честь которого и был назван город. Будучи последовательницей, потомком столь великих людей, девушка не могла позволить себе расслабиться ни минуты, кроме тех, которые она проводила во сне.
– Софита, – нахмурилась Кэсс, нетерпеливо постукивая пальцами по деревянной поверхности. – Неужели все забыла?
Девушка посмотрела на свою наставницу поверх книги, которую читала. По крайней мере, пыталась читать.
– Нет, – проговорила она сквозь зубы. Как вообще можно забыть то, что регулярно повторяется изо дня в день, из года в год?
– Так какой город в одиннадцатом году века Борьбы был уничтожен во время битвы между двумя кланами? И какими? – немного помолчав, наседая, добавила наставница.
Софита положила книгу на стол и вздохнула.
– Годарт, Маренсия, – она прикрыла глаза, – Вы же знаете, что я думаю об этой битве. Не было ее и точка. Город был уничтожен по другой причине. Историки лгут…
– Это все твои домыслы, Софита, – перебила её женщина, закатывая глаза, – У них нет никаких оснований. И если ты не хочешь прослыть глупенькой девочкой, то не стоит упоминать об этом вслух. Образованные люди не правильно поймут тебя, – Кэсс говорила это уже не первый раз. На бурную фантазию девочки, которая страдала от нехватки друзей и чрезмерного одиночества, списывалось все, что выходило за рамки написанного в летописях, – Так что это были за кланы?