Скажи, что любишь
Шрифт:
– Ты опять за свое, Стефани. – Несмотря на мягкость тона Алекса, в его голосе прозвучали язвительные нотки. – Нужно прежде думать, а уж потом действовать. А ты по-прежнему действуешь импульсивно. Выскакиваешь неодетой из ванной.
– Я… но…
Внутреннее смятение не дало Стеф возможности произнести связную фразу. А когда телохранитель вновь поднял на нее свои зеленовато-голубые глаза, девушка испытала такой прилив эмоций, что с трудом устояла на ногах.
Неужели она разочарована отсутствием у Александра интереса к ней? Неужели она такая дура, что ей недостаточно одного его унизительного для нее поступка?
–
Но Хингис просто не обратил внимания на свою подопечную, прошел мимо и, сдернув висевший на крючке в ванной комнате полосатый махровый халат, бросил ей, не заботясь, поймает Стефи или нет.
– Надень это, – приказал Алекс.
От резкости его тона и от смущения руки девушки задрожали, и она долго возилась с халатом, безуспешно пытаясь попасть руками в рукава и в то же время не дать соскользнуть полотенцу.
Халат отца был очень велик, и наконец Стефи сумела надеть его поверх полотенца и туго затянуть поясом на талии. Девушка вполне отдавала себе отчет, что теперь выглядит, как мешок с картошкой, перетянутый в середине веревкой.
– Тебе очень идет, – сухо заметил Алекс.
Искорки в его глазах и ирония в голосе заставили девушку вспыхнуть от возмущения.
Но пусть уж лучше шутит, попыталась уговорить себя Стефани, чем угрожает. В конце концов, она совсем не хочет выглядеть привлекательной в его глазах. Воспоминания о сцене в спальне заставили ее осознать, что она играла с огнем, и ей едва удалось избежать весьма серьезных последствий. От этих мыслей девушку бросало то в жар, то в холод. Как бы ее тело вновь ни жаждало его ласк, повторить подобное она не решится никогда.
– Я думаю, что наконец-то потрафила твоим вкусам! – бросила обидчику Стефани. – Кажется, ты очень заботился, чтобы я выглядела старой развалиной и чтобы ни один мужчина в здравом уме не испытывал ко мне ни малейшего интереса. Тогда этот Сэм, или как его там, увидев меня, переключил бы свое внимание на кого-нибудь другого, а меня оставил бы в покое…
Стефани осеклась, вдруг поняв, что сказанное – именно то, чего она так хочет.
– Сомневаюсь, что мне это удастся. – Голос Алекса прозвучал тихо. – Я могу лишь сказать одно: ничто на этой грешной земле не сможет заставить тебя выглядеть старой развалиной. Даже когда твои волосы выглядят как мокрые мышиные хвосты, а на лице ни грамма косметики…
Хингис резко оборвал фразу, видимо не желая больше высказывать своих мыслей, взъерошил сильной рукой волосы и тяжело вздохнул, прежде чем заговорить снова:
– Ты всегда будешь блестящей леди. – Если это был комплимент, то он прозвучал уж слишком обыденно. – Но если говорить о Сэме, тогда да, моя цель – заставить его оставить тебя в покое… навсегда. И я сделаю все возможное, чтобы это произошло.
– Но… ты сказал… – Стефани нахмурилась. – Ты же, кажется, хотел уйти.
Алекс отрицательно покачал головой.
– Я сказал, что собираюсь выйти. А ты по-своему истолковала мои слова. Вероятно, выдала желаемое за действительное. Я только спрячу твою машину в надежном месте и сразу вернусь.
– Вернешься? – Стефани не понимала, что испытывает – облегчение или разочарование?
– О да…
Теперь Стефани была готова присягнуть, что более спокойным, тихим голосом и мягким тоном произнести эти
– Я вернусь, – продолжал ласково говорить Алекс. – Тебе не удастся так легко отделаться от меня. Ты должна кое-что узнать, Стеф. Видишь ли, я никогда не оставляю дело, за которое взялся, незаконченным. Когда я беру на себя обязательства, всегда выполняю их до самого конца, каким бы горьким он ни оказался.
– И у тебя… передо мной обязательства? – прошептала Стефани.
– Обеспечить твою безопасность, – уже холодно напомнил Алекс. – И мне лучше поскорее убрать твою машину отсюда. Не волнуйся, я буду обращаться с ней, как со своей собственной, – цинично добавил он, неправильно истолковав волнение, появившееся в глазах Стефани. – Я очень опытный водитель.
– Уверена, что так оно и есть! – резко бросила девушка, расстроившись из-за внезапной смены его тона. – Я абсолютно уверена, что у тебя большой опыт во всем.
Черная бровь Алекса поползла вверх, недоумение было отчетливо написано на лице у великана.
– Это вызов, Стеф? Возможно, я его и приму когда-нибудь, но сейчас у меня есть более важные дела. Ты так и не дала мне ключей.
И ему хорошо известно, почему она не сделала этого, подумала Стефани. От этой мысли у нее во рту даже появилось неприятное ощущение. Девушка гордо прошествовала мимо Алекса и поднялась в спальню.
– Вот… – Стефани швырнула ключи.
Ненависть к этому человеку заставила ее бросить ключи с таким расчетом, чтобы они не долетели до вытянутой руки Алекса. Хингис, однако, не почел за труд сделать несколько шагов и нагнуться, чтобы поднять их.
– Благодарю, – сказал он таким тоном, что холодная дрожь вновь сотрясла ее тело.
Голос Алекса составлял явный контраст его внешнему безразличию, с каким он, подкинув связку ключей одной рукой, поймал ее другой.
– Думаю, что все будет в порядке. Постараюсь поскорее приехать.
Стефани показалось, будто в лицо ей плеснули из ведра с ледяной водой. Стальной блеск глаз, отражавший железную выдержку Хингиса, отнюдь не походил на мягкий взор, который раньше вселил в нее такую уверенность в ее спасении и заставил полностью довериться этому человеку. Однако и теперь одного взгляда на такого неимоверно высокого и сильного мужчину с суровым выражением лица оказалось достаточно, чтобы Стефани почувствовала радость, что он на ее стороне.
А действительно ли это так? – неожиданно возник в ее сознании горький вопрос. Стеф вспомнила, какое она испытывала чувство, когда его безжалостная решимость оказалась направленной на нее отнюдь не из альтруистических побуждений. Алекс хладнокровно манипулировал ею, превращая ее в беспомощное создание и не выказывая при этом никаких эмоций.
– Когда я уйду, хорошенько запри за мной дверь, – приказал Алекс. Стефани же испытала страстное желание запереть за ним дверь раз и навсегда. – Не отвечай на телефонные звонки и сама не звони никому, вообще никому. Если у кого-то возникнет острая необходимость связаться с тобой, то этот человек перезвонит и позже. А когда я вернусь, сам буду брать трубку. Ты хорошо меня поняла, Стефани? – подозрительно спросил Хингис, когда девушка в сладостном предвкушении его ухода выпроваживала своего телохранителя за дверь, никак не прореагировав на его наставления. – Тебе все ясно?