Скажи, что любишь
Шрифт:
– Сп… спасибо тебе за помощь, – удалось ей выдавить из себя. – Ты такой смелый.
Уголками глаз Стефани заметила, как Алекс пожал плечами.
– Мне за это платят.
– В этом случае мне не удастся расплатиться с тобой.
Вдруг до нее дошел смысл его слов, и, подняв голову, Стефани смело заглянула в аквамариновые глаза своего телохранителя.
– Но ведь я тебе ничего не платила! Ты же сказал, что делаешь это добровольно.
– Гм!
Первый раз она увидела Алекса растерянным, и после этого у девушки мелькнул луч
– Да, я говорил, что делаю это добровольно.
– Но почему? – Стефани подалась вперед.
– Почему?… – Алекс явно тянул время, пытаясь подобрать нужные слова.
– Кэт сказала мне правду, Алекс? Ты действительно смотрел мои передачи? Ты знал, кто я, когда впервые пришел в дом отца?
– Да… – чуть слышно донеслось до нее. Алекс упорно изучал пол.
– Что ты сказал?
– Я сказал «да».
Алекс вскинул голову, и Стефани отпрянула от него, заметив неистовый огонь в бирюзовых глазах.
– Да, я прекрасно знал, кто ты, когда пришел к Джефри. Да, я не пропускал твоих передач. Кэтрин сказала чистую правду. Увидев тебя на экране, я потерял покой, и моя младшая сестра прекрасно знала об этом. Она безжалостно насмехалась надо мной, даже собиралась послать тебе письмо на телевидение от моего лица.
Лицо Алекса исказила кривая усмешка, какие обычно бывают у разочарованного подростка, и сердце Стефани перевернулось от чувства сострадания к нему.
– Работа по установке сигнализации в офисе твоего отца дала мне шанс встретиться с тобой. Обычно эту работу делают мои подчиненные, но, поняв, с кем мы имеем дело, я включился в эту работу с таким жаром, что моя команда подумала, что я сошел с ума. В конце концов, я навязался к вам в гости. Мне не терпелось увидеть тебя живьем.
– Ты не казался человеком, жаждущим познакомиться с телезвездой, – заметила Стефани.
– Я знаю… но это потому, что просто растерялся. Я никогда не думал, что мне удастся встретить тебя. Когда Джефри сказал, что беспокоится за свою дочь, я подумал, что у него есть еще одна дочь, возможно, от второго брака. А войдя в дом, я сразу увидел тебя – еще красивее, чем предполагал. Ты казалась неприступной и холодной, как айсберг.
– Я тогда была крайне напугана.
– Да. Было очень заметно, что с тобой творится нечто неладное, но я не мог понять, что именно. Но когда ситуация прояснилась, я не мог сказать тебе, что видел тебя по телевизору, – тебе и без меня хватало полоумных поклонников.
– Но ты же не полоумный.
– Нормальным меня тогда тоже вряд ли можно было назвать. – Алекс улыбнулся. – Мне отчаянно хотелось дотронуться до тебя, поцеловать, но, казалось, стоит мне только сделать движение навстречу – и ты убежишь за многие тысячи миль.
– Именно поэтому…
– Когда ты оказывалась в моих объятиях, я терял голову. Я целовал тебя, и ты отвечала на мои поцелуи. Ты была такой ранимой, такой доверчивой – слишком доверчивой. Я знал, что ты можешь мне доверять, но хотел, чтобы ты убедилась
– Я не столь наивна! – запротестовала Стефани. – Обычно я не играю на руку мужчинам.
– Во всяком случае, воспользоваться ситуацией – это не для меня. Особенно когда ты начала подозревать, что я и есть маньяк. Тогда для меня было особенно важно сохранять дистанцию.
– И ты притворялся, что равнодушен ко мне?
– Да… – Алекс усмехнулся. – Знала бы ты, чего мне стоило держать себя в руках. За последнюю неделю я столько раз принимал ледяной душ, и просто чудо, что я еще не превратился в сосульку.
– Нет, это я как раз понимаю.
Он не сказал, что любит ее, но она даже не смела на это надеяться.
– Когда Хаймен вытащил нож, ты сделала какое-то заявление, сказала, что неравнодушна ко мне?
Стефани некуда было скрыться от настойчивого взгляда его аквамариновых глаз.
– Да, я говорила правду.
К чему отрицать, что она любит его?
Алекс закрыл глаза, у него вырвался вздох облегчения.
– Слава богу! – произнес он. – А я думал, что тебе нужно лишь мое тело.
– О, Алекс! – в отчаянии воскликнула Стефи. – Я никогда не… извини… я…
Девушка осеклась, когда Алекс открыл глаза, и в них светилась такая нежность, что сердце Стефани замерло.
– Я знаю, любимая, я знаю! И думаю, всегда знал. Даже когда ты разыгрывала свой спектакль, пытаясь соблазнить меня. Мне следовало понять, что с тобой творится, но я злился. Мне казалось, ты используешь меня… и потом, мне стало обидно, что ты подозревала меня…
– Нет. – Стефани приложила палец к губам Алекса. – Нет. Все позади. Он ушел и, бог даст, не вернется.
– Пожалеет, если попробует, – прорычал Алекс. – Тогда ему придется иметь дело со мной.
– А как долго я могу рассчитывать на тебя? – Этот вопрос невольно вырвался у Стефани.
– Как долго? – От смущения Алекс заморгал, а затем взглянул Стефани прямо в глаза: – Всю мою жизнь. Я обещал, что не оставлю тебя одну и сдержу свое обещание.
– Ты… – Восхищение и недоверие смешались на ее лице.
– Я ведь еще не сказал тебе главного.
– Алекс тяжело вздохнул и покачал головой, как бы осуждая себя.
– Главного?
Стефани нарочно поддразнивала Алекса, изображая святую простоту.
Ему, в общем-то, незачем объясняться. В глубине души девушка понимала, какие он испытывает к ней чувства: достаточно было увидеть, как он, не обращая внимания на нож, бросился на Хаймена. «Если бы я любил, я бы ради нее…». Слова эти еще звучали в памяти и оказались не пустой бравадой. Его поступки говорят сами за себя лучше всяких слов, но все же, как всякой женщине, Стефани не терпелось услышать признание в любви.