Скажи миру – «нет!»
Шрифт:
Шесть лет назад группа мальчишек из английского исторического клуба гостила у своих собратьев в Норвегии. Оттуда они и попали сюда. В обеих группах собрались непоседы. Под руководством Свена мальчишки смастерили драккар и отправились в путешествие. А в Гибралтаре обосновались почти три года назад, успев побывать в Америке и на африканском побережье. Правда, не стал скрывать Свен, в Гибралтаре до них жили испанцы, но с ними не вышло мирно… Девчонки побежденных – кто не захотел умереть от своей руки – достались победителям. С тех пор колония окрепла, там жили почти сто человек, имелся второй
…Свен вполне дружелюбно предложил доставить новых знакомых вместе с солью, которую они наберут, до места на побережье напротив перевала, откуда можно добраться до пещеры. Вадим подумал.
И согласился.
Глину нашли Ленка Рудь и Наташка Бубненкова – настоящий пласт в полукилометре от пещеры. Под лозунгом «Даешь народную посуду!» нам, мальчишкам, пришлось таскать глину и песок (последний – аж с берега моря и тщательно просеянный!!!) в природную яму за пещерой, а потом еще заливать все это водой и месить. И если вы думаете, что княжеский титул вас спасает от унылого топтания в ледяной воде, то вы ошибаетесь. А месить глину никогда не относилось к числу моих любимых занятий. Правильней сказать – я этим вообще никогда не занимался.
Ну да мало ли чего я не делал…
Олька Жаворонкова, сидя на краю ямы, на редкость гнусным голосом зачитывала по памяти список запасов лекарственных трав, докладывая о нехватке того или другого. Месиво под ногами было холодным, и у меня в душе гнездилось нехорошее предчувствие, что топчущийся напротив Фирс филонит. Хорошо еще – солнце неплохо грело плечи и спину.
– Оле-ег! – заорал Сморч где-то за пределами моего зрения. – Олег!!!
– Я тут, – буркнул я, – заживо похоронен…
– Он здесь! – махнула рукой Олька, и через минуту возбужденное лицо Игоря появилось над краем ямы:
– Хватит в г… лине возиться! – Он ткнул пальцем за спину. – Там Вадим со своими шпарит, мешки несут!
– Рановато они, – заметил я и, бросив саркастически-извиняющийся взгляд на Олега Фирсова, выбрался из глиняной трясины. А вот ноги помыть я уже не успел – Сморч предупредил меня в последний момент. Ко мне уже приближался Вадим без указанного мешка, но с каким-то белобрысым здоровяком при оружии и в теплом плаще.
– Знакомься, Олег, – вместо приветствия сделал он широкий жест, – это Свен Раудссон, ярл Скалы.
По-моему, так драккар был построен очень хорошо. Другое дело, что я ничего не понимал в кораблестроении и кораблях вообще, хотя и увлекался Крапивиным.
Но англо-норвежский коллектив своим кораблем явно гордился. Пока перетаскивали соль, Свен и его «стурман» Лаури Филлинг таскали меня и Сергея от носа до кормы, сыпали какими-то звучными и непонятными терминами… Нет, корабль действительно был красивым, как красива всякая вещь, которую делают с любовью.
– Послушай, князь, – это слово в моем отношении звучало все чаще и уже почти всегда без иронии, и Свен его произнес именно так, – мы были бы не против
– Ничего не выйдет, – покачал я головой. – Мы тут недавно, нам самим не хватает припасов.
– Жа-аль… Мы хотели поменяться со Швердой, но вот не знаю, если потратим на это хотя бы пару дней, то попадем в осенние ветры, выгребать будет трудно…
– А что за человек этот Шверда? – Я облокотился на борт. Свен двинул плечом:
– Он князь там, в горах. У него есть свои люди, и он за них стоит. Честный и смелый. И никогда никому не отказывал в помощи от урса.
Мы помолчали, глядя, как Лаури показывает Сергею кормовое правило. Свен поинтересовался:
– Ты собираешься обосноваться тут надолго?
– Нет, весной мы пойдем на юг, – ответил я.
Свен внимательно посмотрел на меня:
– На юг? А нет ли у тебя карты? – Я молча вынул листок. – Знакомая рука, – заметил Свен. – Это не Йенс ли Круммер рисовал?
– Йенс, – кивнул я.
– А Гунар конунг жив? – Свен произнес имя «Гюнтер» на скандинавский лад. И вообще вел себя подчеркнуто «по-викингски» – то ли играл так, то ли и правда уже сжился с ролью…
– Жив, – сообщил я и добавил: – У нас с ним был поединок. Я победил тогда…
– Победил? – Свен взял у меня листок. – Вот, посмотри… Это острова Северные Спорады. Йенс не знает, но вот тут, – он отчеркнул один из островов ногтем, – обосновался итальянец Нори Пирелли со своей шайкой. Это настоящий сброд, а самого Нори зовут Мясник, и за дело. Эти выродки держат рабов и нападают на всех, кого могут одолеть легко, а чуть что – прячутся на своем острове, а его берега неприступны… Четыре года назад, когда мы еще не жили на Скале, я и еще трое морских вождей пробовали выкурить этого ублюдка оттуда, но только зря месили воду веслами. Он посмеялся над нами со своих утесов…
– Мало урса, – пробормотал я, – еще и свои какие-то дегенераты…
– Не говори… – вздохнул Свен. – Ты будь осторожней, у него много людей.
– Спасибо, – кивнул я. И поинтересовался: – А скажи, многие плавают – вот как вы?
– Многие. – Он кивнул. – В основном – наши, северяне. Не меньше двух десятков… Но есть и ваши, русские, – тоже с севера, а в Черном и, говорят, Каспийском морях – казачата. И по Средиземному тоже кое-кто из местных плавает… – Свен вдруг предложил: – Послушай, князь, если ты одолел Гунара конунга, то ты, должно быть, хороший боец. Так, может, ты не откажешься поразвлечься со мной на берегу с клинками в руках?..
…У Свена оказался длинный тяжелый палаш с массивной гардой. А в левой он держал шпринг-клинге – дагу, от основания которой со щелчком отделились два «пера». Сам по себе норвежец был здоровей меня. На левом плече бугрился шрам. Но он, в свою очередь, с интересом рассматривал меня и, кивнув на мою грудь, спросил:
– Кто тебя так?
– Пещерный медведь, – объяснил я, – недавно. У меня и рука была сломана, ну да ничего… Начали, ярл?
Он отдал мне салют, и я, ответив ему тем же, принял стойку. Было тепло, но с залива тянул прохладный ветер, и я подумал вдруг, что в тех местах, из которых мы пришли, чего доброго, уже настоящие заморозки…