Скажи мне «люблю»
Шрифт:
— Я… я не знаю, — проговорила девушка.
— Может, попытаемся ее отыскать? — глядя ей прямо в глаза, сказал Фабиан.
Мисси вдруг отвела взгляд:
— Ну что ж, думаю…
— А я думаю, что мне известно местечко, в котором нам следует начать поиски этого компромисса, — хрипло произнес мужчина, приближаясь к ней с похотливым блеском в глазах.
— Нет, Фабиан! — воскликнула девушка и, чтобы сдержать его, уперла ладонь ему в грудь. — Хотя мне очень нравится то, что происходит между нами в постели, мы не можем решить все без исключения проблемы с помощью секса.
Ничуть
— Я этого и не утверждал. Позволь мне доставить тебе удовольствие, а затем мы поговорим.
Мисси разом пронзили тревога и жгучее желание — весьма любопытное сочетание, надо заметить!
— Я… я не могу… — пробормотала она.
Казалось, в этот раз ее слова задели Фабиана за живое и сбили его с толку.
— Но почему?! — вопросил он.
«Потому что с твоим ребенком в утробе я не смогу оставить тебя», — мысленно ответила она, и эти непроизнесенные слова обожгли ее горло.
— Ты боишься, что нас увидят твои родители? — допытывался мужчина.
Мисси в муке замотала головой:
— Дело не в этом. Просто… просто я больше не могу заниматься с тобой любовью.
— Больше не можешь?! Этого никогда больше не будет? — воскликнул ее жених.
Девушка в отчаянии переплела пальцы.
— Я имела в виду, пока мы не поженимся. Видишь ли, мне кажется, что это было бы дурным предзнаменованием… — чувствуя, что окончательно запуталась, сказала она и, помолчав, срывающимся голосом добавила: — Я хочу сделать завтрашнюю ночь незабываемой.
— Понятно, — произнес Фабиан. — Что ж, возможно, в этом есть некая изюминка.
Но в его взгляде по-прежнему светилось желание.
— Черт возьми, Фабиан, не надо смотреть на меня такими глазами! — воскликнула Мисси.
Но секунды шли, а они по-прежнему стояли неподвижно, не сводя глаз друг с друга. Казалось, в воздухе между ними начали проскакивать электрические разряды. Мисси рассматривала лицо любимого мужчины, запоминала черты его медального лица, очертания его великолепного тела и бездонную глубину его темных глаз. Когда ее, словно плеть, ударила мысль о том, что после завтрашнего утра она уже никогда его не увидит, она вдруг поняла, что должна сейчас сделать и чего ей так хочется.
— Но зато я могу сделать кое-что для тебя, — прошептала она.
— Правда?
С глазами, полными слез, Мисси произнесла:
— Фабиан, что бы ни случилось, пожалуйста, всегда помни, что я люблю тебя.
— Я тоже люблю тебя, дорогая, — немного удивленно ответил мужчина.
Мисси опустилась на колени у его ног и начала расстегивать его брюки.
— Что ты де… — изумился он.
Но в этот момент она приняла его вздыбленную плоть себе в рот.
Фабиан был ошеломлен не в меньшей степени, чем возбужден:
— Да где ты научилась таким…
— Я ничему нигде не училась, — подняла она голову. — Поверь мне, Фабиан, многое из того, что между нами происходит, для меня внове, меня просто внезапно охватывают желания, которым я не в силах противостоять. Но если это тебя смущает…
— О да… — дрожащим голосом проговорил мужчина. — То есть я совсем не…
Окончание
40
В утро дня свадьбы Мелисса сидела у туалетного столика, наносила макияж и смахивала с глаз слезы. От мысли о том, что ей придется оставить Джеффа и родителей, ее сердце буквально сочилось болью, хотя она и знала, что, сделав это, она поступит единственно честно по отношению к Мисси. Тем не менее так уж получалось, что она отказывается не только от трех с недавних пор любимых ею людей, но и от своей новой личности — от уверенной в себе молодой девушки, которой она здесь стала. Она посмотрела на подаренное Джеффом красивое кольцо и подумала, что ей так и не суждено надеть ему на палец кольцо обручальное. Как же он будет страдать, узнав, что безвозвратно потерял ее! Девушка тихо зашептала слова молитвы, которая должна была придать ей сил с честью пройти через грядущее испытание.
— Мелисса, дорогая, можно войти?
Услышав за дверью голос матери, она тут же громко ответила:
— Конечно, матушка.
В комнату в милом шелковом платье бледно-лилового цвета вошла Шарлотта с лучезарной улыбкой на губах и необъятным букетом желтых роз в руках.
— Посмотри, что тебе прислал Джефф! — весело воскликнула она. — Правда, они прелестны?
Мелисса глянула на цветы и тут же залилась слезами.
— Ну что же ты, дорогая? — проговорила Шарлотта и, положив букет на стол, начала гладить дочь по вздрагивающим плечам. — Я знаю, что ты плачешь от счастья, но все же…
Мисси сидела у туалетного столика, укладывала себе прическу и боролась со слезами. Ей чрезвычайно не нравилось то, что сегодня ей придется расстаться с Фабианом и ее новыми родителями, но, если она хотела уцелеть как личность, это решение было единственно возможным. Да, предыдущим вечером Фабиан был очень мил, проявлял готовность идти на компромиссы, но воспоминания о его безобразном поведении на вчерашних скачках до сих пор тревожили девушку. Когда он того хотел, он мог быть неотразимым, однако Мисси сильно сомневалась в том, что ей удалось изменить его. Способен ли он по-настоящему уважать ее как личность?
И все же, как она сможет навсегда покинуть его и родителей? Она подумала о грядущей войне и разрухе, и ее вновь охватило сильное беспокойство. Переедут ли ее родители на запад, как она их уговаривала? Захочет ли Фабиан оставаться в стороне от Гражданской войны, станет ли он, как Рэтт Батлер, контрабандистом, который ищет во всем лишь свою личную выгоду? Или они все останутся в Мемфисе и будут дожидаться приближающихся бедствий?
Когда Мисси задумалась о том, как сильно она изменилась с тех пор, как попала сюда, на ее губах появилась горькая улыбка. Впервые в жизни она ощущала ответственность за других людей; она стала совестливой и добросердечной; ей более не безразличны чувства окружающих! Впрочем, в каком-то смысле она боялась происходящих в ней перемен ничуть не меньше, чем боялась стать ковриком, о который вытирает ноги Фабиан Фонтено.