Сказка для волка
Шрифт:
Прочитав ответ в моих глазах, он медленно подошел ко мне. Я с интересом наблюдала за ним в ожидании мгновения, когда же ненавистные оковы наконец спадут. И он не обманул, подойдя ко мне вплотную, он голыми руками разжал немаленький кусок стали на моей лапе. Что ж, в очередной раз убеждаюсь в том, что инстинктам нужно верить, а не бросаться сломя голову на всяких двуногих.
Кровь будоражило радостное предвкушение, я с трудом заставляла себя оставаться на месте.
— Пойдем, маленькая, — позвал он, подходя к двери и открывая ее.
И я пошла.
Подбежав к нему, я увидела не маленьких размеров волчицу со знакомыми до боли синими глазами, покрытую нереальной, серебряной расцветки шерстью. Длинные сильные лапы, уши торчком и такой красивый хвост, что сейчас был поджат. От изумления нижняя челюсть у меня отвисла, и из пасти выпал розовый язык.
Ой.
От переполнявших меня эмоций я завыла. По-настоящему, вытянув шею к потолку, вкладывая всю гамму чувств, что грозились взорваться внутри меня. Потрясение. Растерянность. Восхищение и… много чего еще. И выть бы мне еще очень долго, но тут меня обняли сильные, а главное — очень знакомые руки. Я мгновенно заткнулась, напрягшись и стараясь не шевелиться рядом с сидящим на корточках Сашей.
— Очень красивая. — Его рука скользнула меж моих ушей.
Оу, а это довольно приятно.
— Невероятная. — Его тихий голос успокаивал. — Необычная. Моя.
Ах да, вспомнила. Именно этот момент моя память выбрала, чтобы порадовать хозяйку кое-какими воспоминаниями. У монстра есть имя — Саша. У меня, кстати, тоже есть имя. И, судя по запахам, сейчас как минимум глубокая ночь.
— Пошли, Ру, нас уже ждут, — встал он.
Да. На волю. Он еще не знает, но я больше не вернусь в подвал. Это закомплексованная Руслана покорно последовала бы за Хортом. Я другая. Нет, я и есть она, но… но. Я делаю то, что хочу, иначе скучно.
На выходе нас поджидали.
— Хорт, Ира здесь. — Голос глух, весь вид выражает стыд и смятение. — За пределами поселка. Одна. Она не посмеет помешать церемонии. И вызвать Хорсу она не сможет, но на всякий случай я расставил ребят по периметру.
Странный, он жалеет о чем-то и боится. И если причину его страха я знаю, она стоит рядом со мной, то объект сожалений не понятен.
— Игорь, ты сказал, что любишь ее, и я оставил ей жизнь. По древнему обычаю, сегодня последний день церемонии, и ты, как приближенный, должен устранять проблемы, а не создавать их. — Тихий голос Саши не ввел меня в заблуждение. Впрочем, как и Игоря.
Странные они. Один явно мучается, другой злится без причины, а тему их разговора приятной не назовешь. И все же теперь многое становится понятным, и то, как остро реагировал Игорь, и то, почему до сих пор жива Ирина. Не то чтоб она меня волновала, при упоминании ее имени в душе не дрогнула ни одна струна, просто
Хватит маяться чепухой, выводи меня уже отсюда.
Почувствовав мое нетерпение, Саша адресовал мне ласковую улыбку. Это он зря, мою тонкую волчью натуру нервируют столь жуткие оскалы.
Игорь больше расстраивать Хорта не стал и отошел в сторонку, уступая нам дорогу.
Стоило переступить порог, как перед глазами все поплыло. Не знаю, что конкретно послужило причиной головокружения, то ли избыток кислорода в мозг ударил, то ли невероятно разнообразное количество запахов, но в результате я почти опьянела от чувства близкой свободы. Не сразу до меня дошло, что Саша обратился, а вдоль дороги, по которой нам предстояло идти, стояли волки.
Сотни светящихся в темноте глаз — жуткое зрелище для неподготовленного разума. Я подготовленной явно не была. Мимолетный испуг вызвал в душе отклик тихой ярости, что загнало страх и растерянность в глубины сознания. Подыхать — так с музыкой, биться — так до конца. Никто не увидит моей секундной слабости. И пусть я не понимала, для чего Саше весь этот фарс, и упрямо ступала рядом с черным волком. Кто его знает, может, у оборотней так принято, каждый месяц прогулки под прицелом сотни, а то и тысячи-другой нечеловеческих взглядов. И меня абсолютно не волнует поведение этих ненормальных ответвлений эволюции, желают кланяться — пусть кланяются. Кто не желает — начинает рычать, на что черный волк отвечает та-аким оскалом, узрев который нежелающие следовать общему примеру восполняют свое упущение сторицей, пригибаясь к земле аж по нескольку раз.
А ведь это ненормально. Приятно, конечно, чего уж греха таить, но явно неестественно. С чего вдруг подобное поведение? И про ритуал какой-то говорилось уже не раз. Или про церемонию? А впрочем, какая разница, ритуал, церемония, — все одно попахивает нехорошо. Как он там говорил? Хорса? Ула? Похоже, брехня все это, сейчас меня будут приносить в жертву. Ночь, звезды, оборотни и какой-то непонятный обряд. Ну точно — в жертву принесут.
Казалось, я полностью погрузилась в собственные мысли, но тут горячий язык прошелся по моему носу. Было приятно и щекотно, не удержавшись, фыркнула, вдохнув Сашин запах. И естественно, бред, заполонивший мою голову, тут же испарился. Мы продолжили свой пеший тур вдоль стройных волчьих рядов.
Что-то мне уже не хочется на волю, можно и в подвале посидеть. Я даже согласна подумать на предмет обратного оборота, только уберите всю эту толпу.
Но мы упорно продолжали шагать в неизвестное далеко, которое вскоре кончилось тропинкой у окраины леса, где нас встретили Леха и Игорь, стоявшие на одном колене и опустившие голову. Казалось, еще чуть-чуть, и они стукнут в грудь кулаком, крича «Аве, Цезарь!». Господи, ну что за бред мне в голову лезет?
Приближенные Саши меня не разочаровали.