Сказка из 'Разговоров немецких беженцев'
Шрифт:
Теперь зашевелилась и змея, разомкнула кольцо и, медленно извиваясь, поползла к реке. Торжественно, полыхая как подлинное яркое пламя, шествовали за ней оба блуждающих огонька. Старик со старухой взяли светившуюся мягким, дотоле почти незаметным светом корзину, и каждый начал тянуть ее к себе, и корзина на глазах у всех становилась все больше и светилась все ярче. Они положили в нее тело юноши, а ему на грудь - мертвую канарейку; корзина поднялась в воздух и повисла, рея над головой старухи, а старуха пошла за блуждающими огоньками. Прекрасная Лилия взяла на руки мопса и последовала за старухой. Старец с лампадой замыкал шествие;
Но каково было общее изумление, когда, дойдя до реки, они увидали, что с одного берега на другой перекинулась великолепная арка,- это благодетельница змея уготовила им сияющий огнями путь. Если днем они любовались прозрачными самоцветами, из которых, казалось, сооружен мост, то теперь во тьме ночи они дивились на его блеск и великолепие. Сверху светлая арка резко выделялась на темном небе, а снизу к ее середине, сверкая, сбегались переливчатые лучи, из чего было ясно, что при всей своей подвижности мост устойчив. Медленно перешло все шествие на ту сторону, а перевозчик, стоя в дверях своей хижины, издали с изумлением смотрел на лучезарную арку и удивительные огни, что двигались по ней.
Как только ступили путники на берег, арка заколыхалась, волнистыми движениями приближаясь к воде, и немного погодя змея уже плыла к берегу. Корзина опустилась на землю, и змея снова кольцом обвилась вокруг тела юноши. Старик наклонился к ней и спросил:
– Что ты решила?
– Сама принести себя в жертву раньше, чем буду принесена в жертву другими,- ответила змея.- Обещай не оставить на суше ни единого моего камня.
Старик обещал. Затем он обратился к прекрасной Лилии:
– Коснись левой рукой змеи, а правой любимого тобой юноши!
Лилия опустилась на колени и коснулась змеи и мертвого тела. И в то же мгновение бездыханное тело начало оживать, мертвый зашевелился, приподнялся, сел. Лилия хотела его обнять, но старик отстранил ее, он сам поддержал юношу, когда тот встал, и помог ему переступить через край корзины и кольцо, образованное змеей.
Юноша стоял, канарейка на его плече махала крылышками,- материя ожила, но дух еще не вернулся: глаза юноши были открыты, но, казалось, он ничего не видит, взор его был безучастен. Как только немного улеглось изумление, всех привлекла странная перемена в облике змеи. Ее красивое тело распалось на тысячи сверкающих камней: старуха, потянувшись за корзиной, нечаянно задела змею, и от той ничего не осталось - только великолепное кольцо из самоцветных камней сияло на траве.
Старик тут же принялся собирать камни в корзину, и жена ему помогала. Потом они взобрались на возвышенное место у самой реки, и он вытряхнул все, что было в корзине, в воду, к немалому неудовольствию красавицы Лилии и жены, которые охотно выбрали бы себе что-нибудь из этого богатства. Словно звезды мерцали, плывя на волнах, сияющие камни, и трудно было сказать, исчезли они вдали или пошли ко дну.
– Милостивые государи,- почтительно обратился старик к блуждающим огням,- теперь я выведу вас на дорогу, а затем открою вам проход, вы же окажете нам величайшую услугу, ежели откроете врата, через которые нам ныне надлежит вступить в святилище, ибо, кроме вас, отомкнуть их никто не может.
Блуждающие огни учтиво поклонились и пропустили старика с лампадой вперед. Он первым вошел в разверзшуюся перед ним скалу; юноша следовал
Прошло немного времени, и старик остановился перед огромными медными вратами, запертыми на золотой замок. Он подозвал блуждающие огни, а те не заставили себя долго просить и тут же с деловитым видом принялись пожирать своими острыми огненными языками замок и засовы.
С гулким звоном распахнулись врата святилища, и взорам явились гордые статуи королей, осиянные светом, внесенным пришедшими. Все почтительно склонились перед достойными властителями, особенно изысканно изгибались в поклонах блуждающие огни.
После некоторого молчания золотой король спросил:
– Откуда вы пришли?
– Из мира,- ответствовал старик.
– Куда вы идете?
– спросил серебряный король.
– В мир,- сказал старец.
– Зачем вы здесь?
– спросил медный король.
– Чтобы сопровождать вас,- ответствовал старец.
Король из сплава собрался было заговорить, но тут золотой король сказал, обращаясь к блуждающим огням, слишком близко подступившим к нему:
– Уйдите прочь! Мое золото не для вас.
Тогда они подошли к серебряному королю и начали к нему льнуть, от их пламени его одеянье красиво светилось желтоватым отблеском.
– Я рад видеть вас,- сказал он,- но напитать не могу, насыщайтесь на стороне, а мне приносите ваш свет.
Они отошли и прошмыгнули мимо медного короля, который их как будто и не заметил, к тому королю, что был из сплава.
– Кто будет властвовать миром?
– крикнул он прерывистым голосом.
– Тот, кто стоит на своих ногах,- ответствовал старец.
– Это я,- сказал король из сплава.
– Скоро это откроется,- ответствовал старец,- ибо урочный час близок!
Красавица Лилия обняла старика и от всего сердца поцеловала его.
– Праведный старец,- сказала она,- благодарность моя безгранична, ибо в третий раз слышу я эти знаменательные слова.
Молвив так, она вдруг еще крепче прижалась к старику; земля у них под ногами заколебалась, старуха и юноша тоже держались друг за друга, только непоседливые огоньки ничего не заметили.
Храм двигался,- это ясно ощущалось,- двигался, чуть покачиваясь, как корабль, медленно покидающий гавань, когда якорь поднят. Казалось, на его пути расступаются недра земли; он ни на что не натыкался, ни одна скала не преградила ему дорогу.
Несколько мгновений казалось, будто через отверстие купола в храм тонкими струйками льется дождик. Старец крепче обнял красавицу Лилию и сказал:
– Над нами река, мы скоро будем у цели.
Спустя немного им показалось, будто движения больше нет, но они обманулись, храм подымался наверх. Вдруг у них над головой раздался невероятный грохот. Над ними, беспорядочно теснясь, прорывались в отверстие купола доски и балки. Лилия и старуха отпрянули в сторону; старец с лампадой схватил юношу, и они остались на месте. Лачуга перевозчика,- это ее, подымаясь наверх, оторвал от земли и поглотил храм,- медленно падая, накрыла юношу и старца.