Сказка о потерянном прошлом
Шрифт:
— А о чем ты мечтал в детстве? — спросила она, подобрав ноги в кедах под себя, чтобы было уютнее сидеть на не до конца прогревшейся за день скамейке.
Дима закурил и не сразу ответил.
— Наверно, чтобы мама не болела. Ну и найти свою компанию, где меня будут понимать с такими закидонами.
Ада очень хорошо его понимала. Бойкот в средней школе и травля в начальной не прошли даром для её социализации. Что такое своя компания, она никогда не знала.
— У меня тоже не было компании.
— Почему?
Ада вздохнула,
— В школе я влюбилась в мальчика, его, как и тебя, звали Дима. И он сначала отвечал мне взаимностью, мы даже танцевали на школьной дискотеке при всех. А потом он украл мое стихотворение, которое я написала про него, и повесил на школьной доске объявлений. И все смеялись, что я поверила в его чувства. Я выступила против него, и со мной просто перестали разговаривать одноклассники.
Дима завис, видимо, пытаясь понять всю суть истории и её глупость. Такое возможно только у подростков, старшие уже играют по-крупному.
— Зато о том, что я пишу стихи, узнала завуч и предложила мне колонку в школьной стенгазете. И постепенно про бойкот забыли, а потом этот Дима перевелся в другую школу.
Ада улыбнулась, ощущая, как дрожат уголки губ. Затравленность остается с тобой навсегда, сколько бы лет ни прошло.
Дима потушил сигарету и ободряюще погладил Аду по плечу. Внутри сразу потеплело.
— Значит, ты тоже мечтала о стае?
— И ещё я мечтала о своей комнате, чтобы можно было закрыться там и писать, читать и слушать музыку весь день напролет. И никто тебя не заставит выключить свет в десять часов вечера, и никто не зайдет к тебе без спроса.
Ада явственно ощутила, как нить между ними натянулась ещё сильнее, и в груди снова потеплело так, как бывало теперь только рядом с ним.
Тут зазвонил телефон, и Дима отвлекся на разговор. Ада обвела взглядом двор и площадку, отмечая, что в саду детей увели внутрь, а соседка со спаниелем уже сделала почетный круг и направляется к подъезду.
Скоро родители закончат работать, как и все остальные офисные сотрудники, потянутся домой. Лев наверняка опять уйдет на весь вечер или же будет смотреть с отцом первый матч сезона. У мамы припасен новый сериал по каналу Россия.
А что будет делать она? Пораненная рука не к месту заныла и одновременно зачесалась, и Ада потрясла ей, чтобы снять напряжение.
— Мне пора, — вскакивая со скамейки и подбирая рюкзак, сказал Дима. — Увидимся завтра на парах, да?
Ада кивнула и тоже поднялась со скамейки. Они вместе дошли до подворотни, которая выходила прямо к автобусной остановке, Дима обнял её на прощание, и они разошлись в разные стороны.
Дома её ждала привычная тишина и приглушенный звук какой-то игры из комнаты брата. Решив не заходить к нему, Ада бросила сумку на полку, стянула кеды и отправилась мыть руки и обедать нормальной едой.
Пока грелся суп и чайник, она сохранила в телефон номер Димы. Давно в её телефонной книжке не
Сменив повязку, пока загружался компьютер, Ада включила любимый торшер и села за очередную серию Дневников вампира. Было забавным понимать, что настоящие существа иной стороны ничего не имеют общего с киношными.
Пока шла серия, Ада заметила, что во «ВКонтакте» ей пришло новое сообщение.
«Срочно выгляни в окно, ты тоже их видишь?» — писал Дима.
Ада послушно отодвинула штору и ахнула.
Весь двор заполонила стая белых мелких бабочек. Они кружились под фонарями, оккупировали клумбы и ближайшие деревья так, что местами даже листьев не было видно.
«Это что, бабочковый апокалипсис?» — написала Ада в ответ.
«Понятия не имею, но выглядит странно. В сентябре-то особенно».
«Я раньше такого точно не видела. Может, какая-то аномалия».
«Завтра спросим у Саши, вдруг это что-то значит?»
Аду особенно согрело вот это «спросим». Как будто каждый раз, когда он упоминал что-то, что они сделают вместе, общая дорожка разворачивалась в будущее всё сильнее. А когда ты с кем-то идешь, тебе уже не так одиноко.
Ада слышала, как пришли родители, как выбрался из своей комнаты брат, но вместо того, чтобы поздороваться и спросить, как у них прошел день, предпочла сидеть в тишине своей комнаты и под повторяющуюся песню Ивана Дорна переписываться с Димой о всякой чепухе вроде вышедшего прошлой зимой «Хоббита», которого они дружно обругали, или о том, когда в следующий раз приедет в Казань «Мельница», на которую Дима очень хотел сходить вживую.
Следом за этой темой он прислал ей песню Мельницы «Двери Тамерлана», которую Ада, конечно, слышала до этого, но восприняла в этот раз иначе. Она проиграла её ещё раз и написала: «Сильно, но пугающе».
«Ты ещё скажи, что у тебя «Невеста Полоза» или «Дракон» мурашки вызывают».
«Да большинство их песен такие!»
Ада отвлеклась на свет фар от проезжающей по дворе машины и встала из-за стола, чтобы закрыть окно. В расчистившемся от туч кусочке неба виднелась половинка луны. Приложив ребро ладони, как учил в детстве папа, Ада поняла, что луна растущая[28].
«Скоро узнаем, какими там способностями меня наградили царапины от оборотня, луна почти полная», — тут же написала Ада.
«Не думал, что так быстро, но даже к лучшему».
О том, что травки она спрятала в свой шкаф, не особо думая, что они пригодятся, Ада решила умолчать.
В окно что-то ударилось. Ада отодвинула штору и тут же отпрянула вглубь комнаты.
Казалось, что бабочки собрались целой стаей (или как там это у них называется?) именно перед её окном.
— Ада, это у тебя такой шум? — раздался с другой стороны двери голос мамы.
Ада выглянула в коридор и ответила:
— Там бабочки во дворе, вы видели?