Сказка о принце. Книга первая
Шрифт:
– Ну, так чего ревешь-то? – спросил Штаббс. – Умер, что ли, кто?
– Нет, - всхлипнула Вета.
– Пойдем-ка со мной.
Вета даже не стала удивляться, с чего бы коменданту рудника возиться с осужденной, каторжницей. Вцепившись в его рукав, потому что ноги почти не держали, кое-как плелась она за Штаббсом, не видя, куда идет. И только когда он толкнул ее на стул и сунул под нос стакан с чем-то темным, Вета поняла, что сидит она в комнате коменданта, что уже тепло и светло кругом, а в руках ее – стакан с красным вином.
– Пей, - сказал Штаббс. – До дна, как лекарство…
Вино
– Отошла? – чуть погодя Штаббс тронул ее ладонь. – Теплые. Ну, а теперь говори – что стряслось-то?
Вета помотала головой. Как ни бушевала буря в ее душе, все же она понимала, что рассказать сейчас коменданту о причине ее горя – значит, подвести и Патрика, и Магду если не под плети, то половинный паек уж точно. А этого она не хотела ни лекарке, ни, тем более, Патрику. А если не говорить правду, что остается? Врать? С ходу ничего не придумаешь. Только молчать.
– Не хочешь, - грустно сказал Штаббс. – Ну, дело твое… Посиди немного здесь, успокойся – и иди, скоро колокол.
– Почему вы со мной возитесь? – всхлипнула Вета.
Штаббс так же грустно улыбнулся.
– Тебе так хотелось замерзнуть там, у забора? Дочка у меня… такая же, как ты. Тебе шестнадцать есть?
– Восемнадцать, - пролепетала Вета.
– Ну, не суть важно… Похожа ты на нее немножко… Жалко мне тебя…
– А где дочка? – спросила Вета тихо.
Штаббс опять улыбнулся.
– В столице, с матерью вместе. Это я вот тут… торчу.
Вета не могла поверить, что это правда. Комендант рудника, первое лицо после Бога в этих местах, беседует с ней – вот так, запросто, как с равной. За прошедшие месяцы она так привыкла к брани и унижениям, что теперь не могла отделаться от мысли – сон.
– И вот что я тебе хочу сказать, девочка, - проговорил Штаббс, глядя на нее.
– Все на свете можно исправить, если человек жив. Ты поняла меня? Все, абсолютно все – исправимо. Непоправима только смерть. Поэтому вытирай глаза и перестань рыдать. Через год ты на свое несчастье – если, конечно, оно не связано с чьей-то смертью – будешь смотреть с улыбкой. Ясно?
Вета помотала головой. Такого никогда не будет.
– А вот посмотришь. Теперь допивай вино и иди. Если опоздаешь, скажи – я позволил. Поняла?
Девушка встала.
– Иди, иди… - и вздохнул про себя, - цыпленок.
* * *
Последние несколько недель Ян Дейк не понимал, что с ним происходит.
Он мрачнел день ото дня, зная или догадываясь о чувствах Веты: ему казалось недостойным такое поведение принца. А возразить он не мог, да и не хотел. Он сам запутался: отчего так хочется ему увидеть эту маленькую девушку, отчего так отчаянно злится он на принца, отчего жаль Вету такой жалостью, от которой… до любви только шаг? Или два? И когда и где сделаны они, эти шаги?
Поступок Веты на станции, когда она назвалась чужим именем ради того только, чтобы иметь возможность следовать за ними, потряс его. Он не воспринимал всерьез эту маленькую птичку, а оказалось, что она способна на сильные поступки –
Ян все пытался поговорить с Ветой, слова подбирал – и не мог. Все ведь было уже сказано достаточно ясно, еще тогда, во дворце. Принц ее не любит. Она не нужна ему. И, быть может, наступит день, когда Вета поймет это… он протянет ей тогда руку – вдруг она не отвергнет его? Как знать, как знать…
Тем не менее, все чаще хмурился Ян после тайных ночных отлучек друга, все более злыми становились его подковырки и шутки, прежде безобидные и ласковые. Но если Патрик и догадывался о причинах таких изменений, то сам на эту тему не заговаривал. Поэтому первым не выдержал Ян.
– Скажи, пожалуйста, - сказал он Патрику как-то вечером, перед сигналом к отбою, когда гомон и шум в бараке давали хотя бы видимость уединения, - ты собираешься свои похождения прекращать?
Патрик с удивлением взглянул на друга. Прежде эта тема между ними не обсуждалась вслух. Подразумевалось, что Ян знает все, а уж одобряет или нет – это дело его.
– Ну… не знаю, - он как можно безразличнее пожал плечами. – А что?
Ян помолчал, собираясь с мыслями.
– Если ты о том, что нас могут накрыть, то забудь, - беспечно проговорил Патрик. – Ей-Богу, удовольствие того стоит, и…
– Я не о том, - перебил его Ян. – Совсем не о том.
– О чем же?
– О Вете, - тихо проговорил Ян.
Патрик заметно смутился.
– Что-то не так? – спросил он неловко.
– Все не так! – резко ответил Ян. – Все! Скажи, принц, до каких пор ты собираешься морочить девушке голову?
– При чем тут Вета? – изумленно протянул Патрик. – Я если кому и морочу, то только Магде, но…
– Открой глаза, идиот! – взорвался Ян. – Она тебя любит! Понимаешь ты это? А ты на ее глазах и за ее спиной водишь шашни… ты хоть понимаешь, как она мучается?! Она ради тебя пошла на это, чужим именем назвалась, а ты… путаешься с бабой на десять лет старше, как последний… черт! – он стукнул кулаком по колену. – Да тебе… ты… - он задохнулся и умолк.
– Погоди, - Патрик ошалело потряс головой. – Давай еще раз, только медленнее. Я не понял ничего. Меня любит – кто? Ты хочешь сказать, что Вета?!
– Да! Да! И ты просто слеп, если до сих пор ничего не замечаешь!
– Но… вот же черт, - растерянно сказал принц. – Я всегда думал, что мы с ней просто друзья. Она же никогда… ни разу… значит, тогда, еще на балу… значит, ты был прав? О, черт! Только этого мне не хватало.
– Я был прав?
– горько усмехнулся Ян, остывая. – Я был таким же идиотом, как и ты.