Сказка о сказке
Шрифт:
Но сейчас непонятные горы не слишком волновали, перед глазами Эли и Люси было только зелёное море, и они всё время теряли Удава, толком не знали, где он. Правда, знали, что он где-то рядом. Он ухитрялся незаметно, ненароком показывать, куда дальше идти. То появлялся частями – сверкал серебристо-тёмной кожей или шелестел в темно-зелёных зарослях. А когда не сверкал и не шелестел, и казалось, он растворился, потерялся или пополз куда-то по своим делам (даже такие мысли были!), Удав вдруг появлялся полностью, поджидал девчонок, свернувшись в корзину, серьёзно и лукаво смотрел на них.
А Лошадь Пэ
Дорога, которой как бы не было, тянулась и тянулась. Час. Или два. Девочки иногда ходили по полям и лесам в окрестностях Птибудошта, даже бегали и почти не уставали. А сейчас устали. Наверное, потому что рюкзаки давили на плечи. Или потому, что всё время приходилось быстро идти. Или потому, что руками всё время приходилось раздвигать огромные папоротники. Здесь было много всяких «или», но одно точное: девчонки уже тихо мечтали о коротеньком отдыхе. И сразу, как по волшебству, появился Удав – полностью. Видно, он хорошо слышал мысли и сразу вынырнул из моря папоротников, а хвостом указал на ручей.
Маленькие подруги доплелись до ручья, сбросили рюкзаки. И ладошками потянулись к прохладной воде. Очень вкусной, кстати. А потом привалились к рюкзакам. Ещё вчера они здорово устали, и руки у них утром болели, и ноги, и плечи. Казалось, по всему телу бегали полоски боли, правда, не очень сильной. Но сейчас эта боль прошла, и вместо неё опять появилась усталость. Тоже не очень сильная. Эли и Люси знали, что скоро отдохнут и сами захотят идти дальше. А пока – блаженствовали, будто качались на волнах в море папоротников у журчащего ручья. И Удав покачивался над корзиной своих колец и снова о чём-то думал. Ещё вчера подруги сразу захотели бы узнать, о чём думает их новый друг, но сейчас даже пытаться не стали. Слишком хорошо им было ни о чём не волноваться.
– Ого! – вдруг удивился Удав. – Вы научились молчать. Это славно.
– Ты про что?
– Я про то, что ваши мысли успокоились. Не кричат, не мечутся, не пищат. А совсем недавно успокоиться не могли.
– И что в этом такого? – Люси даже не головы не повернула, ей сейчас было так хорошо, ни о чём не хотелось думать. А спросила она так, по привычке.
Эли тоже не стала шевелиться, но слова Удава всё-таки разбудили её мысли. Хотя в голове по-прежнему было спокойно: мысли не кричали, не суетились. Обычно Эли не могла думать спокойно. Вернее, так: если ей надо было серьёзно что-то решить, она хмурила брови, щурила глаза, иногда и лоб морщила. Иногда пальчиками водила в воздухе или ладошками голову подпирала – это ей помогало думать. А сейчас ей совершенно не хотелось ни морщить, ни напрягать, ни обхватывать. Она вроде ничего не делала, и даже не пыталась, а мысли – они сами собой думались.
– Так что в этом хорошего? – повторила Люси, у которой любопытства было намного больше, чем у подруги. И если на её вопрос не отвечали, она его могла ещё раз задать. И ещё раз, и ещё.
– Если научишься молчать, то потом научишься слышать.
Удава не пришлось просить трижды. Люси чуть задумалась над его словами, как раз вовремя, потому что теперь Эли вспомнила, что её давно мучает один вопрос:
– Вот не могу понять! Утром ты нам кофе сделал из ничего, из воздуха. Как это может быть, если у вас страна не волшебная? Получается, что ты его наколдовал. Да?
Удав поморщился, будто ему под нос ему сунули пузырек с нашатырным спиртом.
– Фу, какое слово гадкое, колдуй, баба, колдуй, дед! Если уж говоришь про что-то необычное, подбирай не такие противные слова. Наколдовал!
– Ну, может, не так сказала, не обижайся. Просто не могу понять. Ну, допустим, ты догадался, что мы мечтаем о чашке кофе – это понятно, девчонки из кофика, конечно, всегда пьют кофе по утрам. Тут можно было догадаться. Но как ты накол… то есть, откуда этот кофе взялся и кружки наши любимые? Вот это совершенно непонятно. Это что, фокус такой? Или волшебство?
– Неплохо, – отозвался Удав. Молчание идёт на пользу. А теперь объясни, почему ты говоришь про волшебство?
Эли внимательно посмотрела на Удава. Шутит – нет? Ничего не увидела, не поняла. Кажется, не шутит.
– Ну, Удав. Ты странно говоришь. Когда кофе появляется из ничего, из твоего хвоста – это и есть волшебство. Такого не бывает.
– У-гу, – медленно растягивая звуки, потянул Удав. – Значит, то, чего не бывает, ты называешь волшебным?
– Ну да. Конечно. А как иначе?
Удав промолчал. Он так долго молчал, что Эли подумала, ответа вообще не будет, и стала разглядывать лист папоротника – он чуть покачивался от лёгкого ветерка прямо перед её носом. Прямо перед глазами – и от этого казался огромной зелёной поляной. Просто бескрайней и не просто зелёной, а светящейся, потому что сверху на неё падал тоненький солнечный лучик. Эли смотрела, как капелька росы медленно ползет по зелёной поляне – будто водяной шар медленно катился по желобку. Он был такой большой, и вдруг! Лучик попал прямо в шар – и засверкал миллионами цветных точек. Эли на секунду зажмурилась и закрытыми глазами увидела, как точки превращаются в огоньки, а потом – в далекие звёздочки. И улетают в темноту.
– Красиво, да? – Удав перестал молчать.
– Очень, – еле выдохнула Эли.
– Волшебно красиво?
– Да.
– Волшебно, но такое бывает? Бывает. Каждый день, каждую секунду. Ведь листков только не этой поляне – не сосчитать. И на каждом капелька росы. А лучики солнца, они всегда есть. Это просто и обычно. И ты сама только что видела, как обычное превратилось в волшебное. Надо только увидеть. Вот и всё.
Эли не знала, что ответить. В словах Удава была правда, но была и неправда. Ведь он так и не сказал, откуда появился утренний кофе. Но волшебные светлячки, лучики, звездочки всё сверкали у Эли в глазах. И тут Люси зевнула и заворочалась на своём рюкзаке: