Сказка о снежной принцессе
Шрифт:
– Ребенок, – усмехнулся Егор. – Ребенок у нас здесь только один. – С этим словами Корниенко обидно надвинул мне шапку на глаза.
– Ну ты и придурок, – рассердилась я, поправив шапку. – Представляю, что мои устроили бы, не появись я вовремя.
– Ты – другое дело. Ты еще маленькая, – пожал плечами Егор, направляясь к лифту. Я возмущенно посеменила за ним. Тоже мне, взрослый нашелся! – Вадим – пацан, и ему уже есть восемнадцать. И к тому же… – Егор помрачнел и замолчал.
– Ну? – поторопила я его. Что за привычка такая – мысль заканчивать
– К тому же не все живут в Розовопонии, где родителям есть дело до своих детей, – все-таки договорил Егор.
Судя по мрачному выражения лица Корнея, их с Вадимом родители были сделаны из одного теста.
Пока спускались в лифте, Егор молчал и что-то обдумывал. В этот раз я не лезла к нему с разговорами, лишь изредка бросала на парня любопытные взгляды. Теперь-то он должен посвятить меня в страшные тайны своего друга… Иначе как же мы его найдем? Брошенная Егором фраза, что Вадим может быть сам виноват в своих бедах, не давала мне покоя. Но Корней не спешил рассказывать мне, во что мог вляпаться его друг и по совместительству мой парень.
Когда мы вышли на улицу, уже совсем стемнело. Даже крупные яркие звезды засияли над головой.
– Где ты живешь? – неожиданно спросил Егор.
Я почему-то смутилась.
– Ты хочешь меня проводить?
Корниенко пожал плечами.
– Уже поздно.
Жила я не так уж и далеко и ответила:
– Ничего, не заблужусь.
– Что-то сомневаюсь в твоих умственных способностях, – проворчал Корней, доставая из кармана пуховика телефон. – Тогда я вызову такси.
– Ладно, пойдем, – сдалась я, – мне до Артиллерийской.
Почему-то мне стало неудобно, что Корнею приходится меня провожать. Но раз уж сам напросился…
По пути к моему дому мы преимущественно молчали, хотя я и сгорала от любопытства. Ветер стих, и только суетливые снежинки весело плясали в свете желтых фонарей. Когда мне надоело идти в тишине, я не выдержала и спросила у Корнея:
– Ты не расскажешь мне, во что мог вляпаться Вадим?
Корней смерил меня оценивающим взглядом, будто пытался понять, достойна ли я быть посвященной в чужую тайну. Потом немного замешкался и все-таки мотнул головой.
– Давай доживем до завтра, – сказал он. Так обычно говорила моя мама, когда я о чем-то ее просила или просто делилась своими мечтами. Эту фразу я терпеть не могла: мрачная и какая-то дурацкая.
– А что будет завтра? – поинтересовалась я.
– Может, Вадим действительно загулял с кем-нибудь, – ответил Егор. Но его слова прозвучали неуверенно. Было ясно: Корней знал, что Вадим не вернется, иначе не был бы еще суровее, чем обычно.
– А если не загулял?
– Тогда я тебе все расскажу, – нехотя пообещал Егор, и его ответ меня более чем устроил.
Глупо, конечно, но мне вдруг сильно понравилась мысль о том, что я могу спасти Вадима из настоящей беды. Тогда-то он поймет, что я не какая-то там «очередная», какой меня наверняка считает Корней. Я готова
После прошедшего снегопада наш двор стал совсем белым. На карусели, детской горке, скамейках лежали сугробы. Еще в начале декабря в городе совсем не было снега, и я переживала, что Новый год выдастся пасмурным и серым. И вот за неделю до праздника погода наконец-то по-настоящему зимняя. Снег кружил и шуршал над нашими головами.
– Какой у тебя подъезд? – вывел меня из задумчивости голос Корнея.
– А? Четвертый, – откликнулась я.
Мы направились в сторону нужного подъезда. Когда я мельком взглянула на наши окна, мне показалось, что белая занавеска закачалась. Я так резко остановилась, что Корниенко едва не врезался в меня.
– Распрощаемся у второго подъезда, – сказала я.
– Это еще почему?
Я снова подняла голову. Теперь в нашем окне отчетливо виднелся темный силуэт. И я даже догадывалась, что за шпион пенсионного возраста может высматривать меня вечером во дворе.
– Дальше я сама дойду, – грубовато ответила я. – Зачем ты вообще пошел меня провожать?
– А для чего провожают девушек? – усмехнулся Егор. – Чтобы их поцеловать!
– Ты с дуба рухнул? – возмутилась я.
Но Егор и не думал отступать. Склонился ко мне для поцелуя, а я в ужасе резко присела на корточки и, зачерпнув горсть холодного снега, встала и бросила Корнею в лицо. Теперь под светом желтого фонаря Егор выглядел весьма забавно. Будто ему кусок торта прилетел. Парень растерянно заморгал, и снежинки посыпались с его длинных ресниц.
– Сдурела? – прорычал он, облизывая губы от снега. – Пошутить уже нельзя?20a3f9
– Так и я пошутила, – отозвалась я, подув на замерзшие костяшки пальцев. – Адьес! Как узнаешь, ночевал ли сегодня Вадим дома, звони мне.
Лишь поднявшись на свой этаж, я сообразила, что не оставила Корнею номер телефона. Куда же он позвонит? Я чертыхнулась. Ну не бежать же мне за ним?
В подъезде осторожно выглянула из окна и увидела, как Корней покидает наш двор. Походка у него твердая и одновременно плавная… Вспомнила растерянное выражение лица Корнея, когда я бросила в него снег, и рассмеялась. Когда Корней скрылся за углом соседнего дома, я подышала на стекло и аккуратно вывела: «Егор дурак!»
В квартире было подозрительно тихо. Только в комнате у дедушки горел свет. Я бесшумно разулась и расстегнула пальто. Повесив его, на цыпочках прошла к запертой двери и прислушалась. Молчат. Тогда я резко распахнула дверь, а дедушка с мамой отпрянули от окна.
– Вы что, не заметили, как я вошла в подъезд?
– О чем это ты? – подняла брови мама.
– Бросьте! Что тут за собрание?
– Я рассказываю дедушке про нашу арендаторшу, – залепетала мама. – Ты помнишь эту стерву? Она неожиданно встала на мою сторону…