Сказка о золотом гребне, жадном крестьянине и ведьме

Лофтрунн Анна

Молчали гости, слуги и домочадцы, а жениха всё не было, и многие догадались, что он сбежал.

— Сбежал он! — сказал наивный мальчишка-поварёнок, пристально глянула на него ведьма.

Рассердилась она, поняв, что мальчик не лжёт. Поднялась

буря, завыл ветер в лесу, да то и не ветер оказался. Чёрные как смоль гончие растерзали всех, кто был во дворе, лишь тех, чей час умирать не настал не тронули.

Долго, многие годы искала Финна Морвен, младшая сестра Смерти, да так и не нашла. Сменил вор имя, запутал следы, у кого научился — неведомо, а Смертина сестра и по сию пору ищет его и свой гребень. И слышит она, как ропщут в Стране Теней мёртвые, что бродят теперь как бедняки, ни монетки из их погребальных даров им не достаётся, ни медяшечки.

***

— Вот такая история, — закончил гость, глядя на трясущегося старика.

За окном всё ещё не унималась буря, но к вою ветра примешался дикий и жуткий лай гончих, от которого кровь стыла в жилах.

— Такой сказкой только детей пугать, — отмахнулся старик, но тут же осёкся, заметив, как изменился его гость.

Его лицо стало белым как первый снег, а от него самого веяло жутью и холодом. В чёрных глазах горели болотные огни. Гончая, что спала у двери, высунула язык, который светился как гнилушки на болоте.

Шон затрясся. Он понял, что его нашли.

— Я... я же не

знал! Может, договоримся? У меня есть золото, много золота! Оно в подвале. Нет? Не хочешь? Гребень. Золотой гребень. Забирай его, отдай своей сестре, только отпусти меня!

Морион был непреклонен. Сколько жалоб и уговоров он выслушал? Сколько криков о помощи? Сотни. Тысячи, и ни одна мольба не тронула его заиндевевшего сердца. Ловчий не знал жалости, он приходил за потерянными и беглыми душами в их черёд, не раньше и не позже.

— Я рада, что ты не отказал мне в просьбе, мой дорогой, —дверь распахнулась, и в дом вошла высокая женщина, которую Шон узнал бы и через сотню лет. Те же волосы, серебряные как луна, те же алые губы и окровавленный язык. От неё пахло кровью и мясом.

— Я держу своё слово, Морвен, — Морион улыбнулся ей. Искренне. — А теперь, с твоего позволения, я вернусь к своим обязанностям.

Эльф склонил голову и растворился в воздухе, оставив после себя зимний холод и иней, который покрыл пол, стены и всю мебель в доме.

Старик с ужасом смотрел на происходящее и истово крестился. Но Морвен только покачала головой и приложила ледяной палец к его губам, с которых вот-вот сорвётся крик.

— Нехорошо сбегать с собственной свадьбы, Финн, — и улыбнулась.

Зубы у неё были не то, что у брата. Острые иглы, легко рвущие плоть.