Сказка со счастливым началом
Шрифт:
Упрёк был нечестным – Соня сама никогда ни о чём таком с ним не говорила, более того – делала всё, чтобы не допустить подобных бесед.
– Мне казалось, между нами всё ясно.
– С чего бы вдруг?
– Да ты ведь как ёжик – сама выставила иголки, а теперь просишь погладить? – проницательно заметил он. – Ты пойми, я ведь не любитель разводить лирику, мне казалось, ты тоже ценишь не слова, а отношение. Но если тебе это надо… Я постараюсь.
– Не в этом дело. Когда есть отношения, слова не нужны. Но я не знаю твоего отношения, я его не чувствую…
– Не чувствуешь? – помрачнел Женя. –
– Да, да, – нетерпеливо отмахнулась Соня, – ты делаешь всё, что надо… Но вот тебе – тебе самому… Тебе хорошо со мной?
Это был почти научный интерес, без всяких эмоций с её стороны. Ей надо было не обидеться или обрадоваться, а – понять.
– Вполне.
Это «вполне» покоробило её, лучше бы он сказал «плохо», чем это «вполне». Впрочем, что он может сказать, видя её холодность? Разве только обидеть. Но зачем, зачем тогда терпит? Почему притворяется, что всё в порядке?
– А ты… считаешь меня красивой? – продолжала эксперимент Соня.
– Я считаю тебя интересной. И ты мне очень нравишься.
– Спасибо… – с облегчением выдохнула Соня.
– За что? Это правда, а не комплимент.
– Я знаю! Не за это. А что не соврал.
В лице его что-то изменилось. Из-под маски выдержанного мужчины, не обращающего внимания на женские капризы, мелькнуло и пропало странное выражение – то ли тревога, то ли неуверенность. Казалось, он хотел что-то сказать, но сдержался. Соня молчала, внимательно вглядываясь в него, но взгляд у него снова стал лукавым, а тон шутливым.
– Значит, у меня есть шанс? Что ты мне поверишь? – он прижал её к себе, явно считая вопрос решённым и намереваясь продолжить прерванное.
Но Соня едва заметным движением отодвинулась. Тогда на его гладком, обычно неподвижном лбу появилась чуть заметная морщинка.
– А… – он помедлил, – тебе со мной… как?
– Пока никак… – выпалила Соня и осеклась, увидев его оскорблённый взгляд.
– Нет, я не про это, – тут же поправилась она, откровенно кивнув на диван. – Тут не твоя вина. Просто между нами ничего не происходит. Мы как были чужими, так и остались.
– Это неправда, – Женя снова привлек её. – К тебе трудно пробиться, да и некогда мне было, работа такая… Но я уверен, мы станем ближе. Просто у тебя случилось горе. Ты отойдёшь, и всё будет иначе. Я ведь всё понимаю, почему ты как замороженная… Кончится траур, поженимся, съездим в Египет. Только ты и я… И моя Снегурочка сразу растает, да?
Соня почувствовала угрызение совести. Оказывается, он просто щадит её чувства, не желает мучить упрёками, хотя сам мог бы обвинить в равнодушии, причем справедливо. Ведь это она, она первая отгородилась от него, спряталась за своё горе, демонстрирует, что ни в ком не нуждается. Она виновато ткнулась ему в плечо. Женя тут же прижал её и стал ласково, утешающе гладить по спине. Какой он всё-таки хороший… Всё понимает. Не поддается на её провокации.
Он уже целовал её – вкрадчиво, очень сладко.
– Ты просто говори мне, что хочешь и как – ладно? – прошептал он ей на ухо. – Я ведь боялся тебя кантовать, пока ты… Ты сама, ладно? Если тебе чего хочется, скажи – не стесняйся, о’кей?
«Откуда я могу знать, что хочу?» – подумала Соня. Разговор принёс и облегченье, и раздражение одновременно.
Да и вообще – разве могут люди всё понимать и принимать друг в друге? Каждый человек одинок во вселенной. Соня обречённо подалась к нему, стараясь, если не испытать, то хотя бы продемонстрировать ответную нежность. Как ни странно, это оказалось совсем не трудно – Соня действительно была сейчас ему благодарна и с удивлением поняла, что и её тело оказалось готово благодарить.
Женя потянул её обратно на диван. Что-то переменилось – причем в них обоих. Сломав стену молчания, Соня могла теперь, повинуясь искреннему порыву, идти Жене навстречу. Он тоже стал действовать иначе – не столь механически, как вначале. Он двигался медленно, продуманно, словно намеренно останавливая себя, подбираясь к чему-то тайному, хрупкому, нащупывая, пробуя её реакцию. И вдруг перестал сдерживаться, стал резок, необуздан, впервые на Сониной памяти потеряв над собой контроль. Он даже сделал ей больно, придавив руку, и не заметил этого. И Соня почувствовала – кажется, вот оно, наконец-то, то самое, чего она так ждала! Голова отключилась сама, и Соня, не осознавая, что делает, отвечала ему на каждое движение.
Поняв, что происходит, Женя ещё больше завёлся, уже не сдерживая эмоций, казалось, он находится на самом пределе. Соня больше ни о чём не думала – только её тело желало, рвалось, билось в унисон с другим, сильнее, быстрее… нестерпимее… и вдруг, в единый момент, неожиданно, завершило своё желание. Её словно выбросило ввысь, она на секунду отключилась, выпала из пространства в иное измерение, замерла, умерла на вдохе и… снова вернулась на землю, ощущая полную тишину в мире и наслаждение от пустоты внутри себя.
На такое она и не надеялась – вот так, сразу. Она была настолько потрясена, что даже не поняла, как среагировал Женя – после кульминации он несколько секунд не шевелился, всё ещё сжимая Соню в объятьях и уткнувшись лицом в подушку. Потом быстро встал, почему-то не поцеловал, как обычно, и, ничего не сказав, даже не взглянув, ушёл в ванную. Его долго не было, но Соня об этом не думала. Она прислушивалась к себе. Что между ними произошло? Наверное, она его всё-таки любит, раз смогла – так… по-настоящему. Или это необязательно – любовь? Как это понять? Получила ли она то, что хотела?
«Да, всё было замечательно», – ответила она себе. Она испытала то, чего так ждала, с той самой ночи на даче, полный спектр желаний, физическое удовольствие, моральное удовлетворение. И будет теперь испытывать это регулярно. Оказывается, люди правы: это действительно придаёт жизни новые краски. Сильные краски. Ненадолго, но придаёт, обещая повториться – ещё и ещё. Барьера больше нет. Женя – идеальный любовник, мечта любой женщины. Наверняка этот парень, Дима, не идёт с ним ни в какое сравнение.