Сказки дедушки Пихто
Шрифт:
– И чего он такое про нас рассказывал? – подставляя другое ухо для почесушек, благосклонно промурлыкал Кузьма.
– Как что? Идёт направо, песнь заводит, налево – сказку говорит.
– Это мы можем. Наш род очень песнями славится, – развалился на спине кот, демонстрируя красивое рыжее пузо и намекая, что его тоже следует погладить.
– Да, и днём и ночью кот учёный всё ходит по цепи кругом, – продолжил стихотворную строчку дед.
– Это по какой такой цепи? – Кузьма перевернулся, сел на попу и вопросительно глянул на деда. – Мы коты, не собаки, чтобы на цепи сидеть. Это твой
– Так я ж и говорю, как написано, – дед почесал бороду, поднял вверх глаза, словно вспоминая слова, и продолжил:
У Лукоморья дуб зелёный,
Златая цепь на дубе том,
И днём, и ночью кот учёный
Всё ходит по цепи кругом…
– Подожди, что ты там сказал про цепь? Золотая? А толстая? Какой пробы, длина, вес? – кот подскочил на все четыре лапы и приблизил морду к лицу деда, почти касаясь своими усами его усов.
– Так откуда я знаю, у Пушкина про это ничего не сказано. Но думаю, что большая. Кот же по ней ходит туда-сюда, – снял с себя любопытствующего кота Пихто и пригладил седую бороду.
– Так, нам срочно надо найти дуб! А всем сказочникам золото выдают или только тем, кто со степенью? Я все серии «Фокусы наизнанку» посмотрел. Могу магистра с закрытыми глазами получить, – заскакал Кузьма вокруг деда.
– Думаю, что тут главное – много сказок знать. А дуб вон, за околицей растёт, как раз какой надо. Старый, в три человеческих охвата, – дед кивнул в сторону калитки.
– И чего вы сидите? – Кузьма ткнул лбом домового и пихнул лапой Пихто. – Давайте быстрее, пока нас никто не опередил!
– Да что ты так всполошился-то? – Мефодий с дедом едва поспевали за котом.
– Как чего? Вот все прознают про цепь, точнее, что она из чистого золота, не успеем мы, отберут. А нам-то она нужнее. Это ж можно будет соседний участок прикупить, коров побольше завести, человеков опять-таки нанять. У нас одна человечья сила – баба Маша. Дети, внуки не в счёт! Не каждые выходные приезжают. А мы ферму организуем, будем сметану в мировых масштабах производить! Люди будут сено косить, коров доить, масло взбивать. Ух заживём!
– А если ещё один участок взять, то его можно малиновыми кустами засадить, черничкой, ежевикой, сливовыми деревьями, – подхватил мысль домовой. – Варенья наварим! И пусть дети в лес за грибами ходят. Насушим, засолим, на всю зиму хватит!
– Мечтатели, – дед, тяжело дыша, облокотился на дуб. – То дерево у Лукоморья растёт. И златая цепь там же. Вы как её добывать собираетесь?
– Как, как. Тот кот на пенсию когда-нибудь выйдет, я его место займу. Только знать надо, а стоит ли овчинка выделки. Вот сколько эта цепь весит? – кот, словно фокусник, достал откуда-то рулетку и принялся измерять ширину дуба, пытаясь определить длину цепи.
– А до Лукоморья вы как добираться собираетесь? – дед сел на траву, глядя, как Кузьма с Мефодием производят расчёты, то залезая на дуб, то слезая с него, то обходя с разных сторон.
– Придумаем. Сейчас тащи цепь, измерять
– И где только взять цепь-то? – дед Пихто оглядывал участок: моток верёвки на заборе, ещё на одной бельё сохнет. Вот на велосипеде, что внук бабы Маши оставил, цепь есть. Но она совсем маленькая и в масле.– О! – взгляд деда упал на журавль. Хозяйка давно жаловалась, что колодезную цепь чистить надо, да всё руки не доходили.
– Мефодий, подь сюды! Давай, мы с тобой сейчас её снимем да дуб ей и обернём. Уверен, что та, золотая, с Лукоморья, ничуть не короче!
Сказано – сделано. Вот только цепь-то местами скользкая, а где и поржавевшая.
– Надобно почистить её, для чистоты эксперимента, – задумчиво почесал затылок Пихто.
– Это мы сейчас, это мы мигом!
Кот с домовым на пару секунд исчезли в дымке и тут же появились вновь с ведром, полным чистейшего речного песка, щётками и запасными звеньями. Закипела работа.
Через час цепь была как новая, начищенная, блестела на солнце белыми боками.
– Красота! – кот пару раз прошёлся по ней взад-вперёд. – Вот на такой и сказки рассказывать можно, и песни петь.
– Только кот учёный их целыми днями рассказывает. Вот ты, Кузьма, сметаны наешься и спишь полдня, а он песни поёт, людей да сказочных героев развлекает, – усмехнулся в усы дед Пихто.
– И что, совсем-совсем не отдыхает? – почесал лапой за ухом кот.
– А когда? Только остановись, русалка вновь к богатырям запросится, скажет, скучно на ветвях просто так, без песен сидеть. Кощей зачахнет, баба Яга к Черномору на пироги с мухоморами улетит, а после звёзды с неба себе на серьги таскать будет. Некогда спать, всех заинтересовывать надо, – начал было пояснять дед, да Кузьма перебил.
– Так что ж кот-то, как неучёный, он бы звено одно-другое продал, купил бы блюдечко с яблочком. Сам спишь, а оно страны заморские показывает, истории рассказывает. Я бы ещё скатерть самобранку взял…
– Это я у вас добрый, поработаете немного и на сиесту идёте, а там так нельзя! Служба! Понимать надо, – дед хитро смотрел на друзей и тихонько посмеивался.
– Так что, вот совсем-совсем не прилечь? – Кузьма разочарованно смотрел на толстую цепь, что сверкала новыми звеньями в солнечных лучах.
– Совсем. Сказано же, что днём и ночью ходит по цепи кругом.
– Не, я так не играю. Давайте обратно несите эту железяку к колодцу. А я на печь пойду, полежу. Устал что-то с вашим Пушкиным и его сказками. А вы как цепь обратно приладите, приходите, я вам на гармошке сыграю, а мышки кадриль станцуют, мы две недели её разучивали, – зевнул кот, развернулся, поднял хвост трубой и зашагал по тропинке к дому.
– Вот и хорошо, – довольно произнёс дед, – после того, как большое дело сделаешь, и отдохнуть не грех. Давай, Мефодий, помогай, а после пойдём чай с плюшками пить да песни слушать.