Сказки для маленьких. Часть 1 - от "А" до "Н"
Шрифт:
– Уже наступает холодная зима, - сказала ласточка, - и я улетаю далеко-далеко, в дальние страны. Хочешь лететь со мной? Садись ко мне на спину, только привяжи себя покрепче поясом, и мы улетим с тобой от гадкого крота, улетим далеко, за синие моря, в теплые края, где солнышко светит ярче, где стоит вечное лето и всегда цветут цветы. Полетим со мной, милая крошка! Ты ведь спасла мне жизнь, когда я замерзала в темной холодной яме.
– Да, да, я полечу с тобой!
– сказала Дюймовочка. Она села ласточке на спину и крепко привязала себя поясом к самому большому и крепкому перу.
Ласточка
Вот наконец и теплые края! Солнце сияло тут гораздо ярче, чем у нас, небо было выше, а вдоль изгородей вился кудрявый зеленый виноград. В рощах поспевали апельсины и лимоны, а по дорожкам бегали веселые дети и ловили больших пестрых бабочек.
Но ласточка летела дальше и дальше. На берегу прозрачного голубого озера посреди раскидистых деревьев стоял старинный белый мраморный дворец. Виноградные лозы обвивали его высокие колонны, а наверху, под крышей, лепились птичьи гнезда. В одном из них и жила ласточка.
– Вот мой дом!
– сказала она.
– А ты выбери себе самый красивый цветок. Я посажу тебя в его чашечку, и ты отлично заживешь.
Дюймовочка обрадовалась и от радости захлопала в ладоши.
Внизу, в траве, лежали куски белого мрамора - это свалилась верхушка одной колонны и разбилась на три части. Между мраморными обломками росли крупные белые как снег цветы.
Ласточка спустилась и посадила девочку на широкий лепесток. Но что за чудо? В чашечке цветка оказался маленький человечек, такой светлый и прозрачный, словно он был из хрусталя или утренней росы. За плечами у него дрожали легкие крылышки, на голове блестела маленькая золотая корона, а ростом он был не больше нашей Дюймовочки. Это был король эльфов.
Когда ласточка подлетела к цветку, эльф не на шутку перепугался. Ведь он был такой маленький, а ласточка такая большая!
Зато как же он обрадовался, когда ласточка улетела, оставив в цветке Дюймовочку! Никогда еще он не видал такой красивой девочки одного с ним роста. Он низко поклонился ей и спросил, как ее зовут.
– Дюймовочка!
– ответила девочка.
– Милая Дюймовочка, - сказал эльф, - согласна ли ты быть моей женой, королевой цветов?
Дюймовочка поглядела на красивого эльфа. Ах, он был совсем не похож на глупого, грязного сынка старой жабы и на слепого крота в бархатной шубе! И она сразу согласилась.
Тогда из каждого цветка, перегоняя друг друга, вылетели эльфы. Они окружили Дюймовочку и одарили ее чудесными подарками.
Но больше всех других подарков понравились Дюймовочке крылья - пара прозрачных легких крылышек. совсем как у стрекозы. Их привязали Дюймовочке за плечами, и она тоже могла теперь летать с цветка на цветок. То-то была радость!
– Тебя больше не будут звать Дюймовочкой. У нас, эльфов, другие имена, -сказал Дюймовочке король.
– Мы будем называть тебя Майей!
И все эльфы закружились над цветами в веселом хороводе, сами легкие и яркие, как лепестки цветов.
А ласточка сидела наверху
Всю теплую зиму эльфы плясали под ее песни. А когда в холодные страны пришла весна, ласточка стала собираться на родину.
– Прощай, прощай!
– прощебетала она своей маленькой подруге и полетела через моря, горы и леса домой, в Данию.
Там у нее было маленькое гнездышко, как раз над окном человека, который умел хорошо рассказывать сказки. Ласточка рассказала ему про Дюймовочку, а от него и мы узнали эту историю.
Г. Х. Андерсен
Ёж
Зима в наших краях началась недавно. Снега теперь стало хоть завались и мороз так окреп, что стены дома трещали и охали. Все листья куда-то делись и деревья казались одинаково белыми. Лишь ель и сосну легко узнавали и не путали. От снега под солнцем болели глаза и, хотя светило оно редко и мало, вдаль мы особо не вглядывались, да и кого теперь увидишь на занесённой дороге?
Луна ненадолго покидала наше небо и, когда дело моё подошло к вечеру, уже и вовсе стемнело. Я отряхнул с лопаты снег и, пройдя по только что вычищенной дорожке, поднялся на крыльцо. Потянув дверную ручку, я услышал слабый писк возле ног и, опустив глаза, увидел присыпанный снегом серый комочек. Мне стало немного страшно и я тихо позвал,
– Эй, брат.
– Ну ч-то там?
– Подойди к дверям, тут зверь какой-то.
– К-акой-то зверь?
– Не знаю, сам посмотри.
– С-ейчас.
Он одел валенки и вышел. Увидев находку, брат взял веник, счистил снег и, подумав, сказал, - Ёж п-ришёл. Я согласился с братом и добавил, - Замёрз почти.
– В д-ом его надо, д-авай рукавицы. Он сунул в них руки и, обняв ежа ладонями, внёс в дом.
– К печке его, - посоветовал я.
– К п-ечке, - кивнул брат и положил ежа на коврик возле печки. Мы налили ему тёплого молока, ёж согрелся и стал с нами жить.
И мы часто думали с братом: откуда пришёл этот ёж и где проводят зиму остальные, но ничего не придумали толком, а ёж бегал по комнате, мелко стуча лапками. Мы и не знали, что они такие длинные, и что у ежей ещё хвост есть. Это брат первый сказал, - С-мотри хвост.
Брат говорит мне, что снег забрал себе тепло лета и жив им, только медвежьему меху возможно впитывать это тепло. И он однажды показал мне тонкий пар идущий из сугроба. Брат говорит мне, что Луна всё больше вбирает дневного света и потому так жирна в холодном небе и короток день. Я слушаю моего брата. Мы пьём чай и заводим патефон. Пластинка у нас одна и так быстро кончается, что мы придумали ставить на неё гирьки разного веса, чтобы подольше играла музыка и не надоедала. Как-то я подобрал такой вес гирьки, что музыка совпала со стуком ежовых лапок. Получилось, что он ещё и танцует. Брату понравилась моя выдумка и он долго думал, что мне такое сделать в подарок. Тогда он надел на голову тряпичную курицу, которой мы накрывали чайник, и нахмурился серьёзно. И стал он гудеть как самолёт и, хлопая руками, летать по комнате. Наконец не выдержал, засмеялся и опустился на пол. А я просто слёз не мог удержать от смеха.