Сказки для маленьких. Часть 1 - от "А" до "Н"
Шрифт:
Тогда рани приняла свой прежний облик и погналась за царевичем. Спасаясь от нее, царевич прибежал к принцессе Майе. Принцесса волшебным заговором превратила его в цветочную гирлянду и надела себе на шею.
Рани вбежала во дворец и стала расспрашивать дочь, не видела ли она царевича. Майя ответила, что не видела. Рани поспешила к пруду. Из воды вышел дух и рассказал ей, что Майя обратила царевича в гирлянду и надела себе на шею.
Но прежде чем рани вернулась во дворец, Майя взяла из ее комнаты ожерелье, мешочек с пеплом и меч и отдала их царевичу. Едва лишь
После этого он сыграл свадьбу с принцессой Майей, и они зажили счастливо. Всех девушек города царевич выдал за достойных женихов. И с тех пор там стали жить и женщины и мужчины.
Индийская сказка
Маки и мяч
Жил-был яркий, разноцветный, надувной мяч. Это так. Но сказку начнем по-другому. В нарядной комнате в необычной, очень современной вазе стояли цветы. Ярко-красные маки. И круглый год, даже зимой, оставались яркими и красивыми. Потому что не были настоящими. Это были искусственные цветы, очень искусно сделанные из синтетического материала с каким-то хитрым названием. Цветы казались почти настоящими. Маки были будто живые.
...Но вот пришло лето — то самое, обыкновенное. Хозяйка отправилась за город. Взяла с собой дочку, а дочка, конечно, не забыла веселый надувной мяч. О котором я уже говорила. Яркие цвета делили его, как волшебный апельсин, на дольки: долька синяя, долька желтая, потом зеленая, потом голубая, потом красная и белая и, наконец, в разноцветную крапинку.
Но дни шли и шли. Лето кончалось, кончалось и... кончилось. А как не хотелось забывать его — траву, речку, теплый дождь, веселый разноцветный мяч. А почему бы не поселиться ему, веселому мячу, в комнате насовсем? Ведь он тоже помнил, а значит, мог и напомнить лето. Вот и получилось как-то незаметно, что мяч устроился на столике рядом с ярко-красными неувядающими маками.
Сначала мяч и маки будто не замечали друг друга. Мяч просто стеснялся. А маки — те не сразу снизошли до разговора с каким-то там мячом. Но что-то наконец подсказало им, что это не «какой-то там» мяч, а, представьте, родственник. И ярко-красные цветы, пошуршав тонкими лепестками, решили завязать беседу.
— Уважаемый сосед, разве нам не о чем поговорить?
— Есть!— обрадовался мяч.
— Конечно,— кивнули маки,— ведь мы родственники.
— Родственники?— качнулся мяч.— Здорово! Но не понятно.
— Это очень просто. Мы надеемся, вам говорит о чем-то слово э к с т-раполиуретан?
— Экстра... что? Поли... как?— не понял мяч.
— Экстраполиуретан,— легко повторили маки,— разве вы не знаете, что так называется замечательный синтетический материал, из которого сделаны и мы, и вы.
— Нет,— смутился разноцветный мяч.
— Странно,— удивились маки.
И подробно рассказали о том, из чего, как и где делается экстрапо-лиуретан. Закончив рассказ, они важно спросили:
— Вам все понятно?
— Ой, извините,— раздался голос с красной дольки мяча,— я не все поняла, потому что прослушала. Я разавспоминалась.
— Что же вам вспомнилось?— немного недовольно осведомились маки.
— Да ничего особенного,— вздохнула красная долька,— просто поле маков.
— Поле маков? Таких, как мы?
— Нет, это были маки не из экстра... как там...
— Нет? А из чего же?
— А не из чего. Они просто росли. Они были настоящими.
— Настоящими? Из ничего? Как это?
— Очень просто,— послышался тихий голос голубой дольки,— мне, правда, больше запомнились незабудки. Голубые, как я.
— И тоже не из?..— удивленно начали маки.
— Нет! Не из... Так же, как и...— перебила белая долька мяча,— как и белые-белые ромашки. Они росли вперемежку с незабудками, невдалеке от маков. И все — ромашки, незабудки, маки — были не из чего. Просто живые.
— Живые!— хмыкнули ярко-красные маки.— Настоящие! Можно подумать, мы...
— Ах, нет! Ах, что вы! Мы совсем не то имели в виду,— спохватились красная, белая, голубая дольки мяча.
— Ничего-ничего. Не смущайтесь,— снисходительно закивали маки,— объясните только, почему те цветы... живые?
— Почему...
— Ну, как сказать...
— Трудно объяснить. Просто мы помним, что нам очень хотелось попрыгать по цветочному полю. Но наша девочка сказала, что цветам будет больно, если их ударить. Даже нечаянно! В прыжке. А вам, наверное...
— Да, да...— перебили маки,— это, в общем, понятно. И просто. Да, да!— Маки гордо подняли головки.— Это просто. И любопытно. Да-а-а. А вот... А вот... скажите, не знаете ли вы...— ярко-красные цветы неожиданно решили переменить тему разговора,— не знаете ли вы свой артикул?
— Арти... что?— не понял мяч, не поняла ни одна его долька.
— Ар-ти-кул. Это тоже очень просто. И важно! Это почти как паспорт у человека. Любая вещь имеет свой магазинный номер — артикул. У нас такой,— маки раздельно произнесли,— АДС-347/26-б. А у вас?
Вместо серьезного четкого ответа послышался легкий добрый смех синей дольки.
— Ой,— смеялась она,— я вспомнила про паспорт.
— Про паспорт? Что же здесь смешного?— удивились маки.
— Я по порядку,— сказала синяя долька.— Однажды с девочкой и мамой мы плыли в лодке по речке. Река была синей-синей. И спокойной, гладкой. И совсем не широкой.
— А по берегам росла необыкновенно зеленая,— подхватила зеленая долька,— высокая осока.
— И было так красиво,— продолжала синяя долька,— что мама на секунду отпустила весла, и они уплыли. И речка тихо несла нас сама.
— А потом,— это уже зеленая долька,— речка решила пошутить и толкнула лодку в заросли зеленой осоки. Там, оказывается, прятался рыбак. А мы распугали ему рыбу. Рыбак рассердился и потребовал мамин паспорт. Но мама вежливо извинилась и вывернула пустые карманы сарафана. И рассмеялась. Рыбак хлопнул себя ладонью по лбу, тоже рассмеялся и подарил нам весла. А важный паспорт нам даже не понадобился.