Сказки и легенды Вьетнама
Шрифт:
Слезы потекли по щекам Тюнг Ньи, мать тоже заплакала и обняла сына перед разлукой. Она благословила Тюнг Ньи, и юноша вышел из дома полный радужных надежд.
Не успели еще его ноги отпечатать на пыльной дороге и двух десятков следов, как он повстречал двух прохожих в одежде студентов и с сумками в руках. Пожав им руки в знак приветствия, Чанг спросил:
— Позвольте узнать, почтенные, куда вы держите путь?
— Мы направляемся на царский экзамен. А куда идешь ты, уважаемый юноша?
— О, я иду куда глаза глядят, — уклончиво отвечал Тюнг Ньи, — и буду очень рад, если вы разрешите
Оба студента ответили согласием. Тюнг Ньи был счастлив, что нашел себе попутчиков. Весело болтая, шагал он рядом со своими новыми знакомыми. И все трое много смеялись над забавными шутками Тюнг Ньи. Он сумел так расположить к себе этих юношей, что они поделились с ним своими планами и надеждами и показали даже деньги и драгоценности, которые были зашиты в их платье.
Небо между тем потемнело, и мерцающий свет первых звезд возвестил о наступлении ночи. Ночная тьма застигла друзей в пути. Вдруг неподалеку от дороги они увидели небольшой шалаш из пальмовых листьев. Тут же забрались они в шалаш и скоро заснули, утомленные долгим переходом. А шалаш этот был местом сбора одной воровской шайки, и как раз в эту ночь была назначена у них встреча. Первыми явились двое грабителей, увидели они спящих путников и обрадовались, надеясь на богатую добычу. Оставив оружие у входа, чтобы не разбудить звоном его спящих в шалаше, воры тихонько прокрались внутрь. Но вдруг Чанг во сне громко закричал:
— Ага, они уже здесь!.. Хватай, вяжи, перерезай горло!.. Берегись!..
Оба юноши мгновенно проснулись и вскочили на ноги. Увидав воров, спутники Тюнг Ньи выхватили кинжалы. Грабители, ошеломленные неожиданностью, упали на колени, вымаливая себе жизнь. Так и не удалось им поживиться богатой добычей. По совету Тюнг Ньи друзья отпустили грабителей на свободу, забрав у них за причиненное беспокойство довольно крупную сумму. Друзья были восхищены ловкостью Тюнг Ньи и его сообразительностью; конечно, им было невдомек, что он просто повторял во сне слова, привычные для тех, кто режет свиней…
На следующий день трое путников подошли к деревне. Смеркалось, нужно было думать о ночлеге, и юноши решили зайти в самый большой и богатый дом и просить там приюта. Пройдя к воротам, они увидели начертанные над входом три слова — «Глава всей округи». Чанг хотя и считал себя великим мудрецом, но едва знал несколько десятков иероглифов. Последнее слово он вообще не понял, а первые два истолковал не так, как нужно. Поэтому он решил, что над дверью написано «Голова всем», и произнес с убеждением в голосе:
— Этим вечером мы здесь вдоволь поедим лакомых блюд из головы свиньи.
Двое студентов рассмеялись и сказали шутливо:
— Да, мы сегодня прошли немалый путь, и было бы очень неплохо, если бы нашелся человек, который угостит нас на славу…
Они подошли к дверям, из дома доносились шум и смех. В доме отмечали праздник наступления весны, и как раз в тот момент; когда хозяин пригласил друзей к столу, подали свиную голову под различными ароматными приправами. Оба ученика ничего не могли уразуметь, а потом спросили:
— О почтеннейший юноша, возможно ты волшебник и тебе открыто будущее?
— Нет, — отвечал Тюнг Ньи, — я не волшебник, я постигаю все
На следующий день вечером путники подошли к другой деревне. На первом же доме увидели они надпись: «Влезай на лошадь» — это было название трактира. Однако Тюнг Ньи прочитал ее: «Проезжай на лошади», и с важностью сказал:
— В этой деревне неспокойно, пройдемте ее как можно скорее.
Оба студента насмешливо улыбнулись, услыхав его слова. Однако не прошли они и десяти шагов, как вдруг услыхали шум, крики и бой барабанов. Пламя пожара полыхало перед ними, грозя охватить всю деревню. Трое друзей едва успели выбежать из деревни; после этого случая они окончательно уверовали в пророческий дар Тюнг Ньи.
На другой день путешественники подошли к красивой старинной пагоде, расположенной в живописной местности. Стемнело, на небе взошла луна. Из пагоды вышел жрец и пригласил к себе усталых молодых людей отдохнуть и выпить чаю. Они пили чай на террасе. Перед ними открывался чудесный вид, а ласковый ветерок приносил с полей аромат цветов. Серебристые блики луны переливались в волнах реки, гибкие ветви ив колебались по ветру, и листья загадочно шумели; нашим путникам казалось, что они попали в небесные сады.
Жрец, видя восхищение своих гостей, вынес им бумагу и тушь и попросил оставить ему на память описание этого пейзажа. Первый ученик взял в руки перо и написал;
Пред моим очарованным взором Благовонных цветов лепестки, Отраженные чудным узором В серебристой воде реки. В перламутровой светлой короне Лотос царствует среди них, Месяц плавает, но не тонет, На прозрачных волнах речных. Все тут дивной полно красоты, Словно в мире волшебной мечты.Второй ученик также быстро сочинил стихотворение:
Ветер тихо деревьев листву шевелит, Месяц свет золотистый струит, Воздух сладким дыханьем цветов напоен, Мне все мнится, что это — сон. Под ажурною сенью колонн витых Я сижу меж друзей моих, Я хотел бы мгновенный полет прекратить, Чтобы здесь весь мой век пробыть.А Тюнг Ньи ничего не смог придумать. Друзья его уже закончили сочинять стихи, тогда он взял в руки кисточку и написал первые пришедшие ему в голову слова из жаргона мясников: «Туша освежевана, сердце спеши в рагу превратить». Но наш Чанг по невежеству своему так начертал иероглифы, что из них можно было извлечь какой угодно смысл, только не то, что они значили в самом деле. И жрец, взяв из рук листок, прочитал начертанные на нем две строчки следующим образом: «Душа очарована, сердце тоже в раю красоты». Задрожав от восторга, он воскликнул: