Сказки и мифы народов Чукотки и Камчатки

Автор неизвестен

— Кукушка Кекукемтальхан, перевези меня!

Перевез ее Кекукемтальхан и сразу на ней женился. Старушка три дня и три ночи спала. Потрогала лицо, поняла, в чем дело. Встала старушка и говорит:

— Ах, сука, опять она меня обманула, а я думала, что это и вправду кто-то другой.

Снова погналась за сукой. Пришла к реке, кричит:

— Кекукемтальхан. перевези меня!

Сука научила мужа, как отвечать:

— Скажи ей: «Лодок нет!»

Старушка сказала;

— А та как попала туда?

Снова сука научила мужа:

— Скажи ей: «Выпила в реке

всю воду!»

Кекукемтальхан крикнул:

— Бабка, сука всю воду в реке выпила!

Стала старушка пить воду. Стошнило ее, опять стала пить. Всю воду выпила. Тут живот у старушки лопнул. Умерла она, поплыла вниз по течению. Стала сука хорошо жить.

202. Мышь и ворон

Рассказал М. Заев (см. прим. к № 165), зап. и пер. Е. П. Орлова. Публикуется впервые.

Вариант сказки о глупом вороне, которого обманывают мыши (ср. здесь № 179; The Karyak, № 88).

Однажды мышь пошла к морю промышлять; добыла нерпу и сразу потащила ее домой. Вдруг заметил ее ворон, спросил:

— Что ты несешь?

Мышка ответила:

— Дерево несу.

Ворон снова сказал:

— Нет, это не дерево: смотри-ка, голова болтается.

— Да это сучок!

Тут ворон рассердился, отобрал нерпу, всю ее разрезал и куски в свой дом перетаскал.

Заплакала мышка и пошла домой. Дети принялись утешать ее, ласкаться:

— Что случилось?

Мышка сказала, что ее ворон обобрал. Тут мышки воскликнули:

— Ночью мы все перетаскаем обратно!

Разрезал ворон всю нерпу, вынес наружу, чтобы немного подмерзла. Настала ночь. А мыши взяли да и перетаскали все мясо к себе.

На другой день проснулся ворон — а мяса-то как и не бывало! Тут ворон рассердился, пошел к мышам, думает: «Все равно всех перебью!»

Уже близко подошел, мышки радостно закричали:

— Дедушка, дедушка, дедушка! Кемчигой накормим, сараны наварим!

Ворон обрадовался, похвалил мышей.

Потом ворон наелся и сразу уснул. Тут мыши пришили красные тряпочки к его ресницам.

Проснулся ворон и домой отправился. Навстречу ему его сын идет. Показалось ворону, будто его сын горит. Взял он его и принялся колотить об стенку. Так и убил своего сына.

Тут вышла жена, заметила на ресницах ворона красные тряпочки, стала отпарывать. Ворон закричал:

— Эн-не-нех, эн-не-нех!

Отпорола. Ворон снова пошел к мышам. Мыши опять обрадовались:

— Де-душ-ка, де-душ-ка, де-душ-ка! Кем-чи-гой на-кор-мим! Са-ра-ны на-ва-рим!

Опять ворона сытно накормили, опять сразу усыпили. Тут мыши разрисовали его лицо. Поднялся ворон, а мыши говорят:

— Иди прямо к воде!

Пошел ворон к воде; увидел свое отражение и залюбовался: ах, какая красивая женщина в воде живет! Пришел домой, жене сказал:

— Мне тебя не надо, я нашел жену гораздо красивее тебя!

Тут ворон взял все свои кухлянки, торбаза, чижи, рукавицы и пошел к реке. Побросал в реку свои кухлянки и торбаза.

Потом сам бросился в воду и утонул так, как Кутх.

203. Казарочка

Рассказала в 1954 г. жительница сел. Напана Тигильского р-на B. И. Пономарева; зап. и пер. Е. П. Орлова. Публикуется впервые.

Тексты № 203–206 представляют собой серию вариантов ительменской сказки о бескрылом гусенке, который не может улететь с родителями в теплые страны и вынужден зимовать в полынье. В этой сказке действующими лицами выступают как звери, так и люди.

Здесь с особенным лиризмом передан мотив материнской заботы, товарищеской взаимовыручки. В качестве положительных героев выступают традиционные персонажи ительменско-корякского фольклора — старшие дети Кутха: Эмэмкут и Синаневт. Они спасают гусенка от холода, от лисы, делают ему крылья из травы. В трех вариантах этой сказки крылья делает Синаневт, в одном — Эмэмкут. В двух вариантах вредоносное существо — лиса, пытающаяся достать гусенка из полыньи, околевает от выпитой воды, в двух — она уходит. В последнем варианте гуси в благодарность за спасение гусенка женят своего старшего сына на Синаневт. Космогонические представления древних ительменов о кровном родстве людей и животных находят в сказках подобного типа непосредственное отражение.

Давно когда-то жили-были гуси. Прилетели они издалека, из теплых земель. Вот прилетели они весной. По краям тундры еще снег был, а посередине уже растаял. Начали гуси делать гнезда. Снесла гусыня несколько яиц. Потом уж птенцы вывелись. Мать начала их кормить и растить. Птенцы росли быстро. Стала мать учить их летать. Один птенец никак не может летать, крылья у него не растут. Стали мать с отцом думать. Уже морозы начались, а у него все крылья не вырастают. Долго думали: что же делать? Ничего не могли придумать. Решили оставить его одного в тундре.

Уже травка сохнет, вянет, с деревьев сухой лист падает. Собираются гуси в дальний путь. Лететь готовятся. Один только гусенок сидит в сторонке, на мать и брата смотрит.

— Оставайся здесь, нет ведь у тебя крыльев. Нам уж лететь пора. Завтра еще до света улетим.

Проснулись гуси ночью, замахали крыльями, полетели. Только казарочка одна посреди озера осталась. Сидит и причитает:

— Казарка я, казарка бескрылая! Очень мне холодно, очень я мерзну!

А гуси все дальше и дальше летят. Услышала мать причитания дочки, сказала:

— Хорошо, красиво мое дитя причитает. Больно моей душе, давайте воротимся!

Вернулись. Увидела казарочка подлетевших гусей, сильно обрадовалась. Переночевали они со своей казарочкой, наставляют ее:

— Не причитай! Неужели мы тоже с тобой замерзать должны? Что же нам с тобой делать?

Проснулись еще до света и опять улетели. Снова казарочка посреди озера одна осталась. Сидит и плачет:

— Казарка я, казарка бескрылая! Очень мне холодно, очень я мерзну!