Сказки не про людей
Шрифт:
Но самое удивительное в этом аквариуме был даже не подводный лес. Самое удивительное было то, что там не плавало ни одной рыбы.
— А рыба-то где? — озадаченно спросил Ашмедай.
— Как где? — удивился в свою очередь кот. — В ведре.
— А что, другой рыбы там нет?
— Эх ты… — Кот даже головой покачал. — Да разве можно живых за стеклом держать? Вот сразу видно, что вы с копытного рынка.
— Так как же вот в этих трех аквариумах рыбы плавают? — стал тыкать пальцами по сторонам Ашмедай.
— А это вообще не аквариумы. Это экраны, а на
Сказав это, кот стал подниматься по специальной лесенке, которая вела на самый верх лесного аквариума. Забравшись почти под потолок, он открыл в стеклянной стене окошко и осторожно перелил в воду содержимое своего ведра. И через несколько секунд бесы увидели, как из гущи подводных кустов не спеша выплывает Поликарп.
Поликарп оказался огромной синей рыбой, покрытой крупными серебряными звездами. Выражение лица у него было задумчивое, мудрое, а нижние плавники — широкие и крепкие, похожие на лапы. Он неторопливо опустился на дно, встал на эти плавники, солидно прогулялся немного по травке, понюхал цветы, а затем улегся на пороге избушки и выпустил крупный пузырь, словно окликая кого-то.
Бесы следили за телодвижениями невиданной рыбы, разинув рты.
— А зачем его в аквариум запускают? — шепотом спросил Бобо.
— А затем, чтобы его зеленое превосходительство мог к истокам жизни припасть, — непонятно ответил кот.
— Это Поликарп, что ли, исток? — спросил Ашмедай.
— Поликарп — он кистепёрый…
Кот сказал это с таким почтением в голосе, что бесы, сами того не желая, вытянулись и дружно кивнули, словно всё поняли. Кот покосился на них и пояснил:
— Ему триста миллионов лет. С него жизнь на суше началась, а вы его чуть до обморока не довели, засранцы. Чувствуете свою вину?
— Чувствуем! — ответил за двоих Бобо.
В этот момент дверь избушки отворилась, и оттуда вывалилось целое облако радостных пузырей. Поликарп приподнялся на плавниках и, как показалось шайтану, приветственно помахал своим трехперым хвостом.
Наконец пузыри рассеялись, и на пороге подводной избушки показался сам полномочный президент Западного рынка, архидемон первой категории Ёшка-фишер. Бобо с Ашмедаем не сговариваясь юркнули за спину кота, высунули оттуда пятачки и уставились на него во все глаза.
А рожа у его зеленого превосходительства совсем ничего оказалась — не такая, как приснилась накануне. Точней сказать, рожи этой было совсем не разглядеть, потому что на ней был надет водолазный шлем с большими круглыми глазами. Сам же повелитель ёшек был длинный, тощий, в зеленом резиновом костюме с галстуком и в зеленых же ластах. На жабу похож немного, а так ничего особенного, обычный руководитель.
— А его превосходительство что, всегда в воде сидит? — шепотом спросил шайтан.
— Почти всегда, — ответил кот. — Ночью выходит иногда.
— А ты говорил — нельзя живых за стеклом держать, — буркнул Ашмедай.
— Так он же там по своей воле сидит. И Поликарп тоже. А потом его зеленое превосходительство
Бесы тревожно переглянулись, но переспросить побоялись.
— А если он все время в воде сидит и… и не совсем живой, то кто же тогда рынком управляет? — спросил Бобо.
— Рынок на то и рынок, чтобы сам собой управлять. Если он рынок, конечно, а не базар вроде вашего.
Тем временем зеленый архидемон присел на скамейку у входа в свое жилище и любезным жестом предложил Поликарпу место рядом с собой. Поликарп не спеша подошел поближе, встал на хвост — и тоже примостился на скамейке. Фишер вежливо поздоровался с ним за плавник и выпустил три небольших пузыря — наверное, как дела спрашивал. Кистепёрый подумал немного и ответил парой радужных пузыриков.
Ашмедай, увидев, что фишер с Поликарпом сидят на лавочке и болтают, как старушки с Восточного рынка, совсем покой потерял. Он то за голову хватался, то к аквариуму подбегал, то бежал назад и в испуге за кота прятался. Его просто распирало от любопытства, и вопросы сыпались из него, как метеориты с неба в августе:
— А куда они смотрят? А нас они видят?
— Нет, не видят, — отвечал кот. — То есть сквозь стекло видно, конечно, но им сейчас не до вас, мои копытные друзья. Уж больно у них с Поликарпом разговор серьезный. Так что можете не прятаться.
— А о чем они говорят?
— Об устройстве мироздания. Вот смотри. Если изо рта пузыри пускают — значит, соглашаются. А если из другого места — значит, спорят. Тут концы и начала сошлись, понимаешь?
— Не-а, не понимаю, — отвечал Ашмедай. — А кушает его превосходительство что?
— Он гриноед.
— Чего?
— Водоросли кушает.
— А… А писать как? А какать? А как приказы отдавать? По телефону? А как…
— Слушай, сколько у тебя еще вопросов? В избушке все удобства. Ты же на Западном рынке, дурило.
В этот момент между подводными собеседниками начались какие-то разногласия. Его превосходительство решительно замотал головой, вскочил, повернулся к Поликарпу задом и выпустил небольшой, но очень красноречивый пузырь. Поликарп в долгу не остался: он слез со скамейки, сунул голову в кусты, крепко расставил плавники и, поднатужившись, ответил целой очередью пузырьков из-под хвоста. Ёшка-фишер схватился за голову, словно не веря своим ушам, а потом встал на четвереньки и начал отвечать очень подробно, делая равномерные паузы. Казалось, он что-то перечисляет по пунктам.
— Ну вот, спорить начали, — сказал кот. — Это его превосходительство Поликарпу преимущества рыночной демократии доказывает. Теперь надолго…
И он широко зевнул.
— Ты чего зеваешь? — изумился Ашмедай. — Тут у вас чудеса такие, рыбы ходячие разговаривают, начальство пузыри пускает, я чуть с ума не сошел от любопытства. А тебе разве не интересно?
— Это вам интересно, потому что в первый раз. А я уже целый год все это наблюдаю. Если честно, братцы, надоел мне этот Западный рынок хуже вот этих самых горьких водорослей, хоть беги отсюда.