Сказки о воображаемых чудесах
Шрифт:
Обычная для обеденного перерыва толчея уже рассасывалась. У стойки стояли двое, да четыре дивана были заняты, и Железнодорожник уже положил на полку сэндвич с ветчиной, латуком и помидорами и порцию жареного цыпленка с капустой, когда Мейси вернулась на кухню и позвала управляющего.
— Мистер Кей, с вами хочет поговорить полиция.
Железнодорожник осторожно выглянул из-за ряда свисающих бланков с заказами. За стойкой, потягивая сладкий чай, сидел человек в костюме. Котрон вышел, чтобы поговорить с ним.
—
Котрон говорил с мужчиной несколько минут; тот показал ему фотографию. Котрон покачал головой, кивнул, снова покачал головой. Они посмеялись. Железнодорожник посмотрел было на заднюю дверь закусочной, но затем снова повернулся к плите. К тому времени, как он поджарил тосты и яичницу, человек уже ушел. Котрон вернулся в свой кабинет, не сказав ни слова.
В конце смены он отвел Железнодорожника в сторону.
— Ллойд, — сказал он. — Нам надо поговорить.
Железнодорожник проследовал за ним в каморку (так он называл свой кабинет). Котрон сел за заваленный бумагами металлический стол и достал из верхнего слоя всего этого мусора письмо.
— Тут у меня уведомление из общества соцстрахования, в котором говорится, что номер, который ты дал мне, недействителен.
Он поднял взгляд на Железнодорожника; взгляд его фарфорово-синих глаз был непроницаем.
Железнодорожник снял очки и потер переносицу большим и указательным пальцами. Он промолчал.
— Полагаю, тут просто какая-то ошибка, — сказал Котрон. — Так же, как и с этим детективом, что приходил днем. Не переживай из-за этого.
— Спасибо, мистер Котрон.
— И еще одно, Ллойд. Я сказал, что твоя зарплата будет тридцать долларов в неделю? Я имел в виду двадцать пять. Сгодится?
— Как скажете, мистер Котрон.
— А еще я думаю, для оживления торговли надо бы работать с пяти утра. Я бы хотел, чтобы ты работал на час больше. Начиная с понедельника.
Железнодорожник кивнул:
— Это все?
— Да, Ллойд, все. — Казалось, Котрону внезапно очень понравилось называть его Ллойдом. Он перекатывал это имя на языке и наблюдал за реакцией. — Спасибо за то, что в твоем лице я обрел доброго самаритянина среди подчиненных.
Железнодорожник вернулся в свою комнату в пансионе. Отрада помяукала и, когда он присел на кровать, запрыгнула к нему на колени. Но Железнодорожник просто уставился на рисунок шлюпки, что висел на противоположной стене. Посидев немного, кошка спрыгнула на подоконник и сквозь свою дверцу отправилась на крышу.
Только безумец будет использовать знания о том, что кто-то является убийцей, чтобы платить этому человеку поменьше. Откуда ему было знать, что Железнодорожник не убьет его, или не сбежит, или не сделает и того, и другого?
К счастью для Котрона, Железнодорожник заключил эту сделку с Отрадой.
Нужно, чтобы ему указали, что делать. Он выдвинул ящик стола. Рядом с Библией лежал тридцать восьмой калибр. Он откинул цилиндр, увидел, что во всех гнездах были пули, а затем убрал оружие обратно. Взял Библию и открыл на случайной странице.
Его взгляд упал на стих из Второзакония: «Из всех, которые в воде, ешьте всех, у которых есть перья и чешуя; а всех тех, у которых нет перьев и чешуи, не ешьте».
Он заложил страницу пальцем, поднялся и открыл дверь. Миссис Грейвс стояла с парой высоких запотевших стаканов на подносе.
— Это невероятно мило с вашей стороны, миссис Грейвс. Хотите зайти?
— Благодарю, мистер Бейли. — Она поставила поднос на стол и дала ему стакан. На вкус напиток был как нектар. — Сахара достаточно?
— Все идеально, мэм.
На ней было желтое ситцевое платье с узором в мелкий цветочек. В каждом движении было спокойствие, какого он прежде не видел в женщинах, а серые глаза источали сочувствие, будто говоря: я знаю, кто ты, но это не важно.
Они присели: он на кровать, она на стул. Она увидела Библию у него в руках:
— В Библии я нахожу очень много утешительных слов.
— Не могу сказать, чтобы меня она сильно утешала, мэм. Слишком много крови.
— Но и много добра.
— Это вы верно сказали.
— Иногда я жалею, что не живу в мире, исполненном добра. — Она улыбнулась. — Но наш мир все равно хорош.
Она правда так думала?
— С тех пор, как Ева съела яблоко, мэм, мы живем в мире добра и зла. Как может доброта исправить все плохое? Это для меня загадка.
Она сделала глоток чая.
— Конечно, загадка. В этом-то все и дело.
— Все дело в том, что на вас вечно кто-то охотится, заслуживаете вы того или нет.
— Какая печальная мысль, мистер Бейли.
— Да, мэм. Минуту за минутой мы словно растворяемся. Единственный способ попасть в Рай — это умереть.
После того как миссис Грейвс ушла, он сидел и думал о ее прекрасном лице. Она похожа на ангела. И титьки ничего такие. И все же ему даже не хотелось ее изнасиловать.
Он бы женился на ней. Он бы остепенился, как и советовала бабушка. Но ему придется раздобыть обручальное кольцо. Он подумал о том, что мог бы тогда взять старушкино кольцо, но разве ж он знал, когда убивал ее, что так скоро влюбится?