Сказки старого шута

Никанорова Наталья

– Я привела их, – сказала сестра Клод.

– Хорошо, пусть войдут.

Девочки прошли и встали вдоль стены.

– Я приказала сестре Клод, чтобы она передала вам письмо, – начала мать-настоятельница. – Вы прочли его?

– Вчера мы обсуждали с сестрой Франсуазой, где лучше разбить садик с лекарственными травами, потом сестра Кристина попросила её проводить в больничное крыло, письмо я передала только вечером, это моя вина, матушка, – опустив голову, призналась сестра Клод.

– Что с сестрой Кристиной?

– Она опять кашляла кровью.

Мать-настоятельница

перекрестилась и забормотала молитву. Девочки последовали её примеру.

– Должна вам сообщить, девочки, – наконец сказала она, – что вам придётся задержаться в монастыре.

– Матушка, я читала письмо, – опустив голову, заговорила Мари. – Кюре Рейно пишет, что в нашей деревне голод.

– Срок вашего обучения заканчивается через два месяца, – тяжело вздохнув, сказала настоятельница, – но, очевидно, из-за последних неприятных событий ваша матушка не внесла плату за ваше обучение. Вы хорошие ученицы, хотя на вашей совести немало грешков, и мне было бы больно расставаться с вами. Поэтому я предлагаю вам хорошо подумать и остаться в монастыре в качестве послушниц. Обдумайте всё хорошенько, не здесь, посоветуйтесь с подругами, напишите родным и через неделю дайте мне ответ, а сейчас идите, молитва подходит к концу. Восславьте Господа нашего. Ступайте.

Глава 3 Побег

Как и обещала сестра Клод, она позаботилась, чтобы у каждой воспитанницы нашлось дело. После утренней молитвы Клара и Гертруда остались помогать сестре Жасинте в трапезной, старшие девочки вместе с сестрой Агнес вышивали пелену для алтаря, Катрин, Мари и Жанну отправили убираться в галерею, все были лишены завтрака.

Жанна яростно протирала витраж, стоя на деревянной лесенке и подоткнув подол, чтобы не мешался.

– Ну, матушка, – цедила она сквозь зубы, – удружила, нечего сказать.

Медовые локоны выбились из-под синего платка и вызывающе торчали, но Жанна этого не замечала.

Мари осторожно мыла окно, забранное решёткой. Её карие глаза потемнели и губы, всегда готовые к улыбке, были поджаты. Задумавшись, она сняла платок и густые чёрные волосы рассыпались по её плечам. Наконец она приняла какое-то решение.

– Бежим, – она потянула сестру за рукав.

Та с готовностью спрыгнула с лестницы:

– Куда?

– Сначала в конюшню к дядюшке Пьеру, а потом нужно навестить Сандро.

Жанна оглянулась в сторону Катрин, девушка сосредоточенно подметала пол и, казалось, ничего не замечала вокруг себя.

Мари недобро усмехнулась и надела платок, вид у неё был далеко не покорный.

– Катрин, – позвала она.

Девушка с готовностью обернулась.

– Тут только что проходила сестра Франсуаза, сказала, чтобы ты, если хочешь, шла к ней, вы будете приводить в порядок монастырский сад с сестрой Клод, она обещала договориться.

– А как же? – Катрин обвела взглядом длиннющую галерею.

– Не беспокойся, – подала голос Жанна, уловившая замысел сестры, – до обеда мы справимся.

– Ну тогда я пошла? – с нескрываемой радостью спросила Катрин.

– Конечно! – хором ответили девочки.

– Далеко ли собрались,

красавицы? – приветствовал их дядюшка Пьер. Очевидно, он только что чистил стойла, к стене были прислонены вилы.

– Сестра Клод попросила, чтобы мы сходили за молоком вместо сестры Кристины. Её вчера отвели в больничное крыло, – пояснила Мари.

– Храни её Господь, – перекрестился дядюшка Пьер. – Так что, вот так вас одних сестра Клод и послала?

– Нет, конечно, – подала голос Жанна, – какой вы недогадливый, дядюшка Пьер. Мы пойдём вместе с вами.

– Так мы со старушкой Медоуз, пожалуй, и без вас управимся, стрекозы, а?

– Дядюшка Пьер, – взмолилась Мари, – ну, пожалуйста, нам очень нужно побывать в деревне, возьмите нас собой, а на обратном пути вы нас заберёте.

– Медоуз, ты слышала? – конюх повернулся к кобыле. – А теперь без вранья, что вам там занадобилось? Да ещё среди бела дня? Вы что думаете, я не знаю, кто у меня лестницу таскает, чтобы через стену лазать? Про старые рубахи и штаны моих пострелят, я уж молчу. Ну приспичило погулять, так лазали бы как обычно вечером, когда все спят. А тут на виду у всех! Зачем?

Сёстры поняли, что если они сейчас не придумают правдивую причину, то за стену им не попасть ни за какие коврижки.

– Можем не успеть, – хмуро объяснила Мари. – Ученик оружейника Сандро попался вербовщикам. Его хозяин еле их упросил, чтобы парню дали день на сборы.

Конюх нахмурился:

– Попрощаться, значит, хотите?

Сёстры кивнули.

– Ну, что Медоуз, вот и тебе выпало прогуляться ещё раз. Заодно и за молоком съездим, ты не против? Кобыла фыркнула и покосилась на конюха умным агатовым глазом.

– Ну, пойдём, милая, – ласково позвал её конюх. Вместе с конюхом на телеге девочки беспрепятственно выехали за ворота. У реки дядюшка Пьер затормозил, сёстры спрыгнули.

– Значит, буду ждать около перевоза до второго сигнала колокола.

– Спасибо, дядюшка Пьер!

– Мы быстро, спасибо!

Сандро чинил старый арбалет старика Греньо, вздумавшего приспособить оружие к ловушке на лося. Хозяин вместе с кузнецом вчера на славу угостились вином, и теперь доблестный оружейник спал на чердаке, выводя носом переливчатые рулады. Внезапно сквозь запылённое окно проник яркий луч и на верстаке заплясал солнечный зайчик. Юноша выглянул в окно. По дороге чинно шли под руку две девушки в монастырских одеждах. В руке одной из них блестело зеркало.

Сандро помянул чёрта и прислушался к храпу, доносящемуся с чердака. Убедившись, что его обладатель спит крепко, он сорвал с себя кожаный фартук и бросил его на верстак. Подбежал к ведру с водой, смочил непослушные кудри и выбежал на улицу.

– Доброго дня, Сандро, – поздоровалась с ним жена кузнеца. – Что твой хозяин?

– Доброго дня и вам, тётушка Мариетт, злой, как чёрт. Послал меня в лавку за кувшинчиком русильонского.

– Ты вот что, Сандро, – заговорщицки прошептала тётушка Мариетт, – когда будешь у лавочника, выспроси так осторожненько, с кем это, окромя твоего хозяина, мой мужик вчера пировал. Ну да не мне тебя учить. Сделаешь?