Сказки Светлой поляны
Шрифт:
Тревожный шорох застал Чубчика на жестяной полоске, куда он вылез, чтобы добыть очередную осу. Он замер на месте, стараясь даже не дышать, чтобы ни одним звуком себя не выдать. Только это не помогло, ведь у кошек прекрасный нюх. Так и есть! Сквозь щель в досках воробушек увидел знакомые зелёные глаза, с аппетитом глядевшие на него.
– Вот ты где, маленький вкусный птенчик! Сейчас я тебя съем! – прошипела кошка, и страшная рыжая лапа с длинными
– Не съешь! Лапы коротки! – смело пропищал Чубчик и, зажмурившись, ударил клювом куда-то в сторону щели.
Наверное, он попал: враг обиженно мяукнул и отдёрнул лапу, но тут же с ещё большим усердием возобновил попытки. Не теряя времени, воробушек отскочил на край жестяного козырька и отчаянно прыгнул вниз. Уже падая, он услышал разочарованный кошачий вой. Конечно, Чубчик мог разбиться, но это всё равно было лучше, чем попасть на острый зуб.
Правда, и разбиваться воробушек тоже не собирался, поэтому он отчаянно замахал крылышками и довольно мягко плюхнулся на кучу песка, который привезли строители. Немного посидев в песочке и отдышавшись, он попробовал взлететь – и взлетел! Причём на удивление ловко.
Чубчик сделал не совсем ровный круг вокруг башенки с часами и уселся на тонкий шпиль. Отсюда открывался красивый вид на старинную часть города и реку Тишину с большим каменным мостом и плакучими ивами вдоль набережной. Налюбовавшись, Чубчик опустил голову и увидел во дворе своего врага. Но воробушек на кошку уже не злился, ведь она научила его летать!
От высоты и радости воробушек зачирикал во всю мочь. А когда чирикаешь высоко и радостно, то обязательно получается песенка. Вот и у Чубчика песенка заладилась! Он сидел на острие шпиля и заливался на всю округу:
От обиды кошкаПлачет у окошка:Когти стёрлись, нет чутья —Не поймать ей воробья!Пусть я ростом не велик,Но бесстрашен, чик-чирик!Услышав такую нахальную песенку, рыжая кошка Васька выгнула спину, оскалила пасть, а потом встала на задние лапы и замахала в воздухе передними. При этом она растопырила когти, словно показывая, что они ни капельки не стёрлись. А чутья столько, что при следующей встрече с воробушком она своего не упустит.
Понял это и Чубчик. Поэтому взмахнул крылышками и отправился искать своё воробьиное счастье. Когда он отлетел достаточно далеко, то услышал размеренный звон. Это били старые часы на башенке детской библиотеки…
Автобусная горка
Свое счастье Чубчик нашел на помойке. Но не сразу. Сначала он долго летал по городу, не находя приюта. Несколько раз во дворах домов и в скверах ему встречались стайки воробьев, но его почему-то нигде не хотели принимать. Может, полёт Чубчика чем-то напоминал стремительные ласточкины пируэты и этим настораживал сородичей? А может, из-за своей одинокой жизни он совсем одичал, и его просто боялись?
Несколько раз воробушек присаживался отдохнуть на ветках одиноких деревьев и на фонарях, где не было птиц. Ещё не остывших сентябрьских крыш он избегал – боялся кошек.
Как-то он пролетал над старым заводиком, где было мало людей и совсем
Но сразу за унылым заводиком он увидел ещё один высокий забор, за которым громоздились большие серые кучи в разноцветную крапинку. Над кучами с криками летали чайки и вороны. «Может быть, тут я встречу воробьёв?» – подумал Чубчик. Он опустился пониже, уселся на колючую проволоку, протянутую над забором, и осмотрелся.
Слева он заметил широкие ворота, через которые въехала машина с большой железной коробкой на спине. В машине что-то заскрежетало, и рядом со старой кучей выросла новая. В основном она состояла из битого стекла, треснутых кирпичей, разноцветных тряпок и прочей ненужной чепухи. Но среди этого хлама попадались огрызки яблок, арбузные корки и даже чёрствые куски хлеба.
Не успела машина отъехать, как на новую кучу, истошно крича, накинулись чайки и вороны. Иногда они дрались. Особо усердствовали чайки, которым кусок в чужом клюве казался самым лакомым. И хотя еды вокруг хватало, они ни в какую не могли совладать со своей скандальной натурой.
Наверное, вы уже догадались, что Чубчик попал на городскую свалку, а машина с железной коробкой на спине была обыкновенной мусоровозкой. Но для птиц это была не свалка, а бесплатная столовая, где всегда можно было под крепиться.
В самую гущу птичьих разборок воробушек лететь поостерёгся. Недавний случай с рыжей Васькой научил его быть осторожным. Тем более что чайки и вороны были размером с кошку, а выглядели ещё страшнее.
Чубчик покрутил головой и в стороне от криков и скандалов вдруг заметил тихую старую кучу, занесённую песком и пылью. От этого куча превратилась в пригорок, заросший сорняками. На его верхушке стоял ржавый автобус без колёс и стёкол. По крыше автобуса разгуливало несколько воробьёв, а остальные копошились среди полыни, лебеды и крапивы. Воробьи клевали уже созревшие семена сорняков, тут же важно расхаживали жирные серые голуби.
«Вот туда мне и надо!» – решил Чубчик. И это было правильное решение, ведь на горке с раскуроченным автобусом пахло вполне сносно: нагретым железом, полезными травами и землёй. А ещё там рос огромный куст бузины, который был усыпан наполовину поклёванными чёрными ягодами.
Чубчик облетел автобус и скромно уселся на краю крыши. К нему тут же подскочил толстенький, но резвый воробей.
– Кто такой? Ать-два!
– Я Чубчик, и у меня нет ни родителей, ни гнезда.
– Дурацкое имя – Чубчик, ать-два! Где служил раньше?
– В детской библиотеке… у ласточек. Только не служил, а жил.
– Отставить разговоры! Жить и значит – служить, ать-два! Это тебе говорю я – командир Чик! Я на Автобусной Горке главный! Повтори!
– Ты на Автобусной Горке главный! – повторил Чубчик и, не удержавшись, спросил: – Ну и что?
– Отставить разговоры! Главный, и всё! Ещё вопросы есть?
– Ещё вопросов нет! – ответил Чубчик, решив не спорить с командиром, у которого почти все фразы заканчивались восклицательным знаком. А восклицательный знак – это точка с дубинкой, с которой сильно не поспоришь.