Сказки Зеркал
Шрифт:
Волшебнику нравились драгоценные камни.
Назлоб только что вернулся из странствия – он странствовал в тёмных подземных мирах, набираясь опыта среди злых духов и ужасных теней. Раз в году колдун устраивал себе такие увлекательные каникулы.
За его спиной послышался чуть заметный шорох, но Назлоб не оборачивался: он знал, что это его коварный помощник Повредитто прокрался на крышу. Повредитто всегда тайком следил за хозяином: подсматривал, подслушивал. Он был очень вредный, жадный и упрямый – а лучшего слуги для злобного колдуна и придумать нельзя.
– Эй,
Повредитто высунул свой длинный нос из-за печной трубы, втянул дурманящий запах чёрного табака от хозяйской трубки, фыркнул, потом опасливо подобрался к колдуну и скрючился сбоку.
– Ты всё делаешь плохо, – строго сказал Назлоб. – Ты – скверный слуга.
Повредитто гаденько улыбнулся: слова хозяина были для него лучшей похвалой.
– Вы знаете, хозяин, как сильно и преданно я вас ненавижу! – низко кланяясь, воскликнул он.
Назлоб удовлетворённо кивнул.
– Расскажи, что произошло в Мирре за время моего отсутствия, – приказал колдун.
– Я вас не порадую, хозяин: всё было недостаточно плохо, – затараторил Повредитто, – как обычно. В этом Безграничном Мирре – увы! – случается слишком много хорошего. Правда, в одну вашу хитроумную ловушку всё же попалась кое-какая любопытная добыча…
Колдун злорадно хмыкнул: он любил охотиться, правда – на свой особый, злобный вкус. С помощью волшебства он возводил невидимые стены поперёк дорог – и летящие птицы насмерть разбивались о них, а люди в кровь расшибали лбы и в ужасе бежали прочь. Он заманивал путников в лабиринты горных пещер, из которых невозможно было выбраться. Он творил обманные колдовские мосты через бурные реки и пропасти: ступив на такой мост, обречённый путник внезапно обнаруживал, что под ногами у него разверзлась смертоносная бездна…
Но особенно нравились колдуну замаскированные ямы-ловушки. Тот, кто попадал в такую ловушку, становился пленником злого чародея: у Назлоба была особая темница в подземелье мрачного замка. Он называл её своей коллекцией.
Именно в такую яму и угодил несчастный Слончик.
* * *
Слончик мчался по дороге, преисполненный гордости, что так быстро и так ловко справился с заданием магистра Магуса. Поэтому он высоко задирал свой хобот и вовсе не смотрел под ноги. Да и зачем смотреть под ноги тому, кто только что совершил долгожданный подвиг, кто спас целый Мирр от неприятностей – и возможно, от настоящих катастроф – вовремя вернув волшебную палочку?
Р-раз! – и свежеиспечённый герой с треском провалился в колдовскую ловушку. Ловушка эта была слишком глубокой, а Слончик – слишком тяжёлым, ведь как раз перед этим он объелся пирожками Феи-Матушки. И как ни старался посланец Магуса, как ни прыгал – выпрыгнуть из ямы он так и не смог.
От усталости и обжорства Слончика потянуло в сон, и он решил вздремнуть часок-другой, чтобы потом с новыми силами выбраться на свободу. На всякий случай Слончик спрятал волшебную палочку внутрь хобота, ведь он мог
Спал он, видимо, очень долго и очень крепко, потому что проснулся, к великому своему удивлению, вовсе не в яме, а за решёткой, в подземной темнице колдуна Назлоба.
В темнице было мрачно, сыро и холодно.
А ещё там был гадкий Повредитто: он бесцеремонно светил фонарём сквозь ржавые прутья решётки – прямо в глаза растерянному спросонья Слончику.
– Эй, длинноносый! – окликнул его Слончик. – Выпусти-ка меня отсюда немедленно, а то хуже будет! Я доверенное лицо самого могущественного во всём Безграничном Мирре волшебника Магуса и сейчас выполняю его важное поручение! Если он узнает, что мне тут у вас причинили хоть малейший вред, тебе не поздоровится.
– Это я-то – длинноносый?! – возмутился Повредитто. – Кто бы говорил! Лучше на себя посмотри, чучело: такого безобразного слоновьего носа нет даже у знаменитого Карлика-Носа! А уши?! А хвост-то, хвост! Нет, не зря я тебя сюда тащил, надрывался: хозяин будет доволен. Ведь такой образины в нашей коллекции ещё не бывало!
Повредитто обидно расхохотался, время от времени сквозь смех приговаривая: «Ой, не могу! Ой, чучело!» Наконец он угомонился, вытер рукавом мокрые от смеха глаза и объявил:
– Ты находишься в самой тёмной темнице на всём белом свете! Здесь никто и никогда тебя не найдёт, даже твой предобренький Магус-Бумагус. А когда вернётся мой хозяин, ужасный Назлоб, он уж сам придумает, что с тобой делать – он такой выдумщик!
Вот так Слончик исчез бесследно, и никто не мог его отыскать, потому что темница Назлоба была плотно окутана злыми колдовскими чарами.
Правда, у Слончика была при себе волшебная палочка феи Растрёпы.
Но – увы! – бедняга не умел ею пользоваться.
* * *
– Значит, в моей коллекции появился уродец, утверждающий, что он – подручный Магуса? – задумчиво произнёс Назлоб, выслушав обстоятельный рассказ своего слуги. – Если он не врёт, это кстати: через него я доберусь наконец до Магуса и его дурацкой школы. Пора навести там порядок, а то эти добренькие феи совсем обнаглели, настоящему колдуну уже и шагу ступить нельзя без того, чтобы на них не наткнуться. Везде сплошные феи, разве что по голове не скачут!
И Назлоб тотчас спустился в темницу, взглянуть на пленника. Повредитто, очень гордый собой, с фонарём в руке сопровождал хозяина.
Слончик спал в углу своей камеры, на грязной соломе. Назлоб долго рассматривал его – и наконец пробормотал:
– Помню, помню эту образину. Однажды мне попался в лесу наглый мальчишка, он осмелился выпустить птиц из моих колдовских ловушек. Сначала я хотел просто испепелить его на месте, но потом передумал. И превратил наглеца в этого жалкого уродца, над которым все потешаются. И он даже не помнит, что когда-то был человеком, потому что я лишил его памяти – хы-хы-хы! Эй ты, чучело, просыпайся!