Сказки

Гримм Якоб и Вильгельм

А колдун отправился снова и принёс третью сестру, но та оказалась умной и хитрой. Дал он ей ключик и яйцо, а сам ушёл из дому. Но она сначала бережно спрятала яйцо, а потом осмотрела весь дом и, наконец, вошла в запретную комнату, и – ах! – что же она увидела! Обе её любимые сестры лежали в корыте, убитые и порубленные.

Но она подняла их и собрала по кускам, сложила их вместе, как должно, голову, руки и ноги. И когда всё было сложено как следует, они начали сами собой двигаться, срослись, – и обе девушки открыли глаза и ожили снова.

Они обрадовались, стали целоваться и обнимать друг дружку. А тут

вернулся колдун и потребовал тотчас ключик и яйцо и, не найдя на нём и следа крови, сказал:

– Ты испытанье выдержала и должна стать моей невестой.

И потерял он над ней теперь всякую власть и должен был исполнять всё, что она потребует.

– Хорошо, – ответила она, – но ты должен сначала отнести на своих плечах моему отцу и матери полную корзину золота; а там мы и свадьбу справим.

Побежала она тогда к своим сёстрам, которых она спрятала в маленькой каморке, и говорит:

– Настал час, когда я могу вас спасти; злодей должен будет сам отнести вас домой. Но как только вы окажетесь дома, присылайте мне тотчас подмогу.

Посадила она обеих сестёр в корзину, а сверху прикрыла их золотом так, что их не было видно, потом кликнула она колдуна и сказала:

– Ну, теперь отнеси корзину, да смотри, по дороге не останавливайся и не отдыхай, я буду смотреть в окошко и за тобой доглядывать.

Взвалил колдун корзину на плечи и отправился в путь-дорогу, но корзина была такая тяжёлая, что пот градом катился у него с лица. Вот присел он немного отдохнуть, но тотчас закричала из корзины одна из сестёр:

– Я смотрю в окошко и вижу, вижу, что ты отдыхаешь, а ну, отправляйся-ка дальше.

Колдун подумал, что это кричит ему невеста, и тотчас двинулся дальше. Вот захотелось ему ещё раз присесть отдохнуть, но тотчас послышался голос:

– Я гляжу в окошко и вижу, вижу, что ты отдыхаешь, а ну, отправляйся живей дальше!

И только он останавливался, как тотчас раздавался голос, и ему приходилось идти дальше, и вот наконец, со стоном, запыхавшись, притащил он корзину с золотом и двумя девушками домой, к их отцу-матери.

А тем временем приготовила невеста дома свадебный пир и велела созвать на него друзей колдуна. Взяла она череп с оскаленными зубами, раскрасила его, надела на него венок из цветов, отнесла его наверх и поставила на чердаке в слуховом окошке, будто он оттуда выглядывает.

Когда всё было уже приготовлено, окунулась она в бочку с мёдом, распорола перину, выкаталась в перьях и стала теперь похожа на белую чудо-птицу, и никто не смог бы её теперь узнать. Вышла она после этого из дому; и повстречались ей по дороге некоторые из свадебных гостей и спрашивают у неё:

– Ты кто, скажи мне, чудо-птица?

– Да я вот из семейства Фица.

– А что же делает невеста молодая?

– Она убрала дом и, гостя ожидая,Глядит в окошко, головой кивая.

Наконец ей встретился и сам жених. Он медленно возвращался домой. И спросил он у неё, как и те гости свадебные:

– Ты кто, скажи мне, чудо-птица?

– Да я вот из семейства Фица.

– А что же делает невеста молодая?

– Она убрала дом и, гостя ожидая,Глядит в

окошко, головой кивая.

Глянул жених наверх, увидел разукрашенный череп и подумал, что то его невеста, поклонился ей и ласково её приветствовал. Но только вошёл он вместе со своими гостями в дом, а тут вскоре явились братья и родные невесты, посланные ей на подмогу. Они заперли все двери дома, чтобы никто не мог оттуда убежать, и подожгли его со всех сторон, – и сгорел колдун вместе со всем своим сбродом в огне.

47. Сказка про можжевельник

Было это давным-давно, лет тому, пожалуй, две тысячи назад. Жил-был на свете богач; была у него красивая, добрая жена, и они крепко любили друг друга, но детей у них не было, а им очень хотелось их иметь; и долго молилась жена день и ночь, но детей у них всё не было и не было.

А находился перед их домом двор, и рос в том дворе можжевельник. Однажды зимой стояла женщина под тем деревом и чистила яблоко, и когда она чистила яблоко, порезала себе палец, и капнула кровь на снег.

– Ах, – сказала женщина, глубоко вздохнув; и когда увидела кровь, стало ей так печально. – Ох, если бы родился у меня ребёнок, румяный, как кровь, и белый, как снег!

Только она это вымолвила, и стало ей так весело, радостно на душе: показалось ей, что из этого что-нибудь должно выйти. Пошла она домой; и вот прошёл с той поры месяц – и растаял снег; прошло два месяца – и всё зазеленело; а прошло три месяца – и появились на земле цветы; прошло четыре месяца – вошли деревья в сок, выросли, переплелись между собой зелёные ветки и запели на них птички; и звенел весь лес, и опадали с деревьев цветы; а прошёл пятый месяц – и стояла однажды женщина под можжевельником, и шёл от дерева такой приятный запах, что сердце у ней забилось от радости. Она упала на колени и не могла успокоиться. А когда прошёл шестой месяц, сделались плоды большие и сочные, и она стала спокойней; а на седьмом месяце дотронулась она до можжевёловых ягод, и ей стало завидно, и она пригорюнилась и заболела; прошёл восьмой месяц, позвала она своего мужа, заплакала и сказала:

– Если я умру, похорони меня под этим можжевельником.

Потом она стала спокойней и была радостной, пока не прошёл девятый месяц; и вот родила она ребёнка, и был он белый, как снег, и румяный, как кровь; увидала она его и так обрадовалась, что от радости померла.

Похоронил её муж под можжевельником и сильно-сильно заплакал. Но прошло время, и мало-помалу он успокоился, и хотя иной раз, бывало, и всплакнёт, но всё-таки сдерживался; а прошло ещё некоторое время, и он взял себе в дом другую жену.

Родилась от второй жены у него дочка, а ребёнок от первой жены был мальчик, румяный, как кровь, и белый, как снег. Посмотрит, бывало, жена на свою дочку – и видно, что так уж она её любит; а взглянет на маленького мальчика – и точно кто по сердцу её полоснёт; казалось ей, будто стоит он ей поперёк дороги, и она всегда думала, как бы это сделать так, чтоб всё добро досталось её дочке.

И внушил злой дух мачехе, чтобы возненавидела она маленького мальчика; стала она его толкать, била его по чём ни попало и щипала. И бедный ребёнок находился всегда в страхе; когда он приходил из школы, то не было у него ни одного часу спокойного.