Сказки
Шрифт:
И профессор тотчас же дрожащей от волнения рукой принялся записывать текст ультиматума. Дойдя до фразы, в которой указывалось число заложников, он немного заколебался:
— Тысячу мальчишек… Гм… А если потребовать две? Да, да, так будет лучше! Я напишу — две тысячи ребят! Они тогда быстрее начнут обстрел и сократят мои смертные муки.
— Не тратьте попусту времени, — решительно сказал Паоло. — Неужели вы в самом деле думаете, что я отнесу командованию вашу записку? Только сумасшедший может придумать такое!
— Конечно, отнесешь!
— А
— Тогда я выброшу тебя из торта!
При этих словах профессор Дзета как-то странно поморщился, и Паоло показалось, что он вот-вот расплачется.
Профессор Дзета закончил свое послание, четко написал выдуманное имя, пририсовал какие-то странные знаки и расписался.
— Это как бы марсианские письмена, — пояснил он, — чтобы было убедительней!
Профессор сложил листок и протянул его Паоло:
— Ну, отнеси!
— А если нет?
— А если нет… Я сказал — сброшу тебя вниз!..
— А ну попробуйте!
Профессор Дзета состроил страшную гримасу, пытаясь напугать Паоло, но все равно по его глазам было видно, что он никогда в жизни не способен был кого-либо напугать.
— Не мучай меня, — захныкал он, — я ведь добрый человек…
— Добрый человек! А сам хочет уничтожить торт, чтобы он никому не достался! Такой огромный, такой великолепный торт!
— Ну пожалуйста, прошу тебя, Паоло, отнеси эту бумагу вниз!
— Ни за что!
Профессор Дзета в отчаянии, упрашивая Паоло, сделал какое-то резкое движение, взяв его за рукав. Он только хотел еще раз убедительно попросить его, но забыл при этом, что есть еще один, и весьма серьезный, свидетель их беседы. Полагая, что Паоло в опасности, Зорро зарычал, вскочил и с лаем бросился на бедного профессора, вцепившись ему в ногу.
— Ай! Ой! Спасите! — закричал профессор.
— На место, Зорро! На место! Вот видите, профессор? Вы не можете даже пальцем тронуть меня, не то что выбросить отсюда! И пока я буду здесь, торт спасен. Ведь не захотите же вы, чтоб и я погиб вместе с вами! Во всяком случае, я на это надеюсь.
— Если у меня не будет выбора, я брошу послание с каким-нибудь грузом, и ты тоже умрешь здесь! Как жертва своего упрямства. Но я не хочу доводить до этого.
— А я не хочу, чтобы торт был уничтожен!
— Скуик скуок караброк брек брок! — закричал ученый на своем языке.
— Если вы будете со мной так разговаривать, я совсем перестану вас понимать, — спокойно заметил Паоло.
— Скуок скек скуик…
Профессор Дзета еще долго продолжал что-то говорить. Он был в таком отчаянии, что Паоло встревожился, не теряет ли он рассудок. Но потом ученый опять заговорил по-итальянски и снова стал терпеливо убеждать Паоло отнести записку.
— Дай мне умереть тут, в этом торте, самой большой ошибке моей жизни! — молил он.
— Тогда это было бы самой большой ошибкой истории, — отвечал Паоло.
Сколько длилась эта упорная борьба? Довольно долго, нам
— Зорро, ты куда? — крикнул ему вслед Паоло. И тоже выглянул из торта. То, что он увидел, заставило его весело, безудержно и счастливо расхохотаться.
— Что так развеселило тебя? — проворчал профессор Дзета.
— Профессор, сколько вам нужно заложников?
— Тысяча… Две тысячи!..
— Ну, так вот они! Сами идут сюда, без всякого ультиматума! Их гораздо больше, чем две тысячи…
— О чем ты говоришь?
— Посмотрите, профессор, посмотрите сами! Идите сюда, скорее! Взгляните! А вы, ребята, быстрее наверх!
Как легко иметь дело с ребятами!
А теперь нам нужно возвратиться на некоторое время назад и последовать за машиной «скорой помощи», которая, прокладывая себе дорогу воем сирены, везла в больницу профессора Росси, профессора Теренцио и маленькую Риту. Ученые непрестанно стонали и охали.
— Ой, ой! Как больно! — хныкал первый.
— Ай, ай! Как болит! Позовите скорее нотариуса, я хочу составить завещание! — умолял второй.
Санитары пытались успокоить их, утешали, усмиряли, прикладывали к животу пузырь со льдом. А Рита ничего не понимала:
— Да что с ними такое?
— Они попробовали фальшивого марсианского шоколада.
— Фальшивого? Да вы что, все с ума посходили! Это же самый настоящий-пренастоящий шоколад! И он вовсе не отравлен, иначе я бы давно уже умерла. Я съела целый килограмм и никогда еще не чувствовала себя так прекрасно!
— Да замолчи ты, разве тебе понять, что тут происходит!
— Не беспокойтесь, болит у меня живот или нет — это я всегда как-нибудь разберу. Вовсе не надо быть профессором, чтобы понять, где у тебя живот и что с ним происходит.
— Да ну же, замолчи! Не беспокой этих несчастных. Видишь, как они мучаются.
— Я вижу, как они притворяются!
Санитары не стали больше разговаривать с маленькой болтуньей. Впрочем, машина «скорой помощи» уже подъехала к больнице. Добрая дюжина врачей окружила Риту, и самый главный из них стал расспрашивать ее:
— Что ты чувствуешь?
— Ничего.
— Здесь болит?
— Нет.
— А здесь? А в этом месте? А вот тут?
— Нет, нет! Я ничего не чувствую! У меня ничего не болит! И вообще — что я должна чувствовать? Я ведь только поела шоколада! Да еще такого прекрасного!
— Ну ладно, будь умницей, будь послушной девочкой и увидишь, что все это пройдет.
— Да что «ЭТО»? Я же вам говорю — я здорова! И еще скажу, если хотите, что эта штука на Монте Кукко вовсе не космический корабль, а торт! Спросите у моего брата, спросите у синьора Джепетто.