Сказочный корабль
Шрифт:
— Джехути? — переспросил фон Рихтгофен.
— Его греческое имя — Тот, — пояснил Клеменс. — Это были египтяне, и он чем-то напоминал им длинноклювого бога-ибиса. Я полагаю, он также мог напомнить им бога-бабуина Баст, но этот грандиозный нос перевесил в споре. Словом, он стал Тотом или Джехути.
Дни и ночи текли неумолимо, как сама Река. Однажды Джо сильно устал и потребовал высадить его на берег. Теперь он уже мог разговаривать на языке пигмеев, хотя и с трудом. Вождь согласился сделать все, что хотел Джо, поскольку было очевидно, что отказ повлечет за собой гибель
Зверь? Бог? Человек?
Кто они?
Порядок слов не совсем верен, сказал вождь. Правильная последовательность всегда по восходящей — Зверь, Человек, Бог. Правда, можно увидеть бога в облике зверя, а человека превращающимся из зверя в божество. Но почти всегда человек находится между зверем и богом, время от времени опускаясь до уровня зверя или поднимаясь до уровня бога.
Все это было совершенно непонятно неразвитому мозгу Джехути. Он присел на корточки и мрачно оглядел ближайший берег. Там больше не будет ни сигар, ни пива. Люди на берегу были его рода, но уже не его племени и могли убить Джо. Кроме того, он начал впервые испытывать умственное возбуждение, а оно сразу исчезнет, едва он снова окажется среди своих соплеменников.
Поэтому он посмотрел на вождя-пигмея, улыбнулся, потряс головой и сказал, что остается на корабле. Он охотно сел за весло, когда наступила его очередь, и возобновил изучение наиболее чудесной из всех вещей — языка, способного выражать философские понятия. Он научился бегло говорить на языке пришельцев и начал понимать те замечательные слова, которые говорил ему вождь, хотя иногда это было мучительно. Если та или иная мысль ускользала от него, он гнался за ней, хватал ее, проглатывал и давился ею, возможно, бессчетное число раз. Вскоре он стал переваривать сложнейшие понятия и даже извлекать из них пищу для ума.
Река все текла. Они гребли, стараясь держаться ближе к берегу, где течение было помедленнее. Проходили дни и ночи, и теперь солнце уже не поднималось так высоко в небесах и с каждой неделей его наивысшая точка становилась все ниже, а воздух — все холоднее.
— Джо и его спутники, — произнес Сэм, — приближались к северному полюсу. Наклон экватора к плоскости эклиптики планеты равен нулю. Как вам известно, здесь нет смены времен года; день всегда равен ночи. Но Джо приближался к точке, где он мог видеть всегда только половину солнца над горизонтом. Вернее, видел бы, если бы не горы.
— Да. Там вшегда шумерки. Мне штановилошь вше холоднее, хотя и не так холодно, как людям. Они так тряшлишь, что кажалошь, вот-вот штряхнут ш шебя швои жадницы.
— Его крупное тело теряет тепло не так быстро, как наши тщедушные тела, — пояснил Клеменс.
— Пожалуйшта, пожалуйшта! Могу я продолжать рашшкаж или мне держать яжик жа жубами?
Лотар и Сэм рассмеялись.
Джо продолжил. Ветер становился сильнее, а воздух — туманнее. Джо стало не по себе. Ему захотелось вернуться, но он не хотел терять уважение предводителя пигмеев.
— Ты не знал, куда они направляются? — спросил Лотар.
— Жнал, но не шовшем точно. Они хотели добратьшя до иштоков Реки. Они думали, что, может быть, там живут боги и что они примут их в наштоящую жагробную жижнь. Они говорили, что этот мир не наштоящий. Он одна иж штадий к наштоящему миру, каким бы он ни был.
Однажды Джо различил едва слышимый, но в то же время близкий гул, как будто газ выходит из его кишок. Немного погодя, когда шум стал подобен раскатам грома, он понял, что это грохот воды, падающей с огромной высоты.
Судно оставили покачиваться в заливе, защищенном вытянутым полуостровом. Вдоль Реки уже не было чашных камней. Приходилось ловить и сушить рыбу. На судне был также запас побегов бамбука, которые были собраны в более теплых регионах именно для этого случая.
Вождь и его люди помолились, и отряд начал взбираться на серию водопадов. Сверхчеловеческая сила Джехути — Джо Миллера — помогала им преодолевать препятствия, но, с другой стороны, его огромный вес иногда становился помехой и даже опасностью для отряда.
Чем выше по Реке они поднимались, тем влажнее становился воздух из-за вездесущей водяной пыли. Когда они достигли отвесного высотой в тысячу футов утеса, гладкого, как лед, их охватило отчаяние. Осмотревшись, они обнаружили веревку, болтающуюся на поверхности утеса. Она была связана из большого количества полотнищ. Джо попробовал ее на прочность и полез вверх, перебирая руками и упираясь ногами в поверхность утеса, пока не достиг вершины. Там он повернулся и стал наблюдать, как за ним лезут остальные. Вслед за Джо полез вождь, но на полпути к вершине силы покинули его и он не мог подниматься дальше. Тогда Джо втащил его вместе с огромного веса веревкой из полотнищ на самую вершину. Эту же операцию он проделал с каждым членом отряда.
— Откуда же, черт возьми, взялась эта веревка? — спросил фон Рихтгофен.
— Вероятно, кто-то подготовил для них путь, — ответил Клеменс. — Если принять во внимание низкий уровень техники на этой планете, то никто не мог бы найти способ поднять на вершину утеса конец этой веревки и закрепить его там. Возможно, воздушный шар и мог бы поднять человека на такую высоту. Оболочку его можно было бы сделать из шкур речных драконов или из человеческой кожи. Можно было бы получить водород, пропуская пар над раскаленным древесным углем в присутствии подходящего катализатора. Но где найти такой катализатор на этой бедной металлами планете?
Водород можно получить и без катализатора, но при огромных затратах топлива. Однако там не было и следа печей, необходимых для производства водорода. Да к тому же, зачем оставлять за собой эту веревку, если она может понадобиться в дальнейшем. Нет, кто-то неизвестный, назовем его Таинственным Незнакомцем, оставил эту веревку для Джо и его спутников. Или для всякого, кто сможет добраться до этой скалы. Не спрашивайте меня, кто это был и каким образом он это сделал. Слушайте дальше. Джо еще не закончил.