Скидамаринк
Шрифт:
– Но это правда, – сказал священник. – Будьте объективны: вы единственный, кому Мэл рассказала о своем детстве. Единственный, кому она говорила о своих страхах, боязни не быть на высоте, о чувстве отвращения и очарования, которые она испытывала к власти. И вы единственный, кто видел ее плачущей
– Я вам не верю. Она меня не любила. Она ничего не дала мне, – ответил я, повернувшись к Жемереку. Посмотрите, Магнус, вам она оставила хоть что-то: ребенка, которого вы могли растить и любить. Мне она ничего не оставила, только горечь утраты и сожаления.
– Уверяю
– Глупости! Что вы подразумеваете, любить кого-то и быть от него далеко? Может быть, я покажусь консерватором, но любить кого-то это быть ему верным, хотеть от него детей, заниматься с ним любовью и как минимум не спать с кем-то другим.
– Я не согласна, – вмешалась Барбара. Она может предпочитать женщин в сексуальном плане, но испытывать чувства к тебе, как к человеку.
– Окей, давайте не будем про секс. Пусть Мелани и не хотела иметь со мной физической связи, потому что ее привлекают женщины, но почему она отказала мне в том, что дала Магнусу в ребенке?
Мне ответил Витторио:
– Вы прекрасно знаете, что обстоятельства изменились. Она сильно страдала от того, что не смогла воспитывать свою дочь, но это был осознанный выбор. Она не рискнула повторить этот опыт сорок лет спустя с мужчиной, который даже не был ее мужем, в то время как она стремилась занять пост вице-президента Соединенных Штатов.
– Все, что вы говорите, облегчает мою судьбу: эта женщина прежде всего эгоистичная карьеристка, которая
– А может быть, это вы эгоист? Возразил Жемерек. Андерсон полезнее обществу, занимаясь политикой, чем укачивая кучу ребятишек.
– Я хотел на ней жениться, – попытался защититься я.
– Вы хорошо знали, что она уже давно замужем
– За сенатором Маршем! Старая развалина, практически импотент, который
– который идеально подходит образу жизни своей жены, – закончил мою фразу Жемерек.
– А развод?
– Не будьте наивным: если бы она разошлась с мужем, это лишило бы ее всяких шансов претендовать на пост президента.
Витторио не отступал:
– Поверьте мне, Тео, Мелани к вам привязана, но у нее свое собственное понимание любви. Посмотрите хотя бы ее «языческую молитву», чтобы убедиться в этом.
– Языческую молитву?
С нашего расставания я никогда не смотрел фотографий, выпусков передач и не читал журналов, если там упоминалась Мэл Андерсон. Это объясняло, почему я не знал этого выражения. Оно было впервые использовано двумя журналистами Washington Post, которые заметили, что иногда во время публичных выступлений Мэл поднимала быстрый взгляд к небесам и подносила палец к мочке уха. Решив, что это какой-то ритуал, приносящий счастье, они окрестили этот жест «языческой молитвой», и это выражение разошлось дальше.
– Она объяснила мне, что это ваш жест признательности, и что каждый раз, когда она делала так, то хотела сказать, что любит вас и что эта любовь помогает ей жить.
– Сделайте мне одолжение, святой отец: занимайтесь лучше
Если вы кого-то любите, вам не понравится, что этот человек станет рассказывать интимные вещи кому-то другому.
– Хорошо, ответил он, – последний факт к вашему сведению: вы ведь в курсе по поводу свитера?
– Какого свитера? – спросил я раздраженно.
– Свитера, который она носит каждый раз, когда играет в гольф. Когда она выходит на поле, на ней всегда синий свитер с орнаментом, который вы подарили ей в отпуске на островах Кап Код.
Все-таки, я понял одно: она меня не забыла. Эта простая мысль немного меня успокоила.
Барбара подключила свой компьютер к официальному сайту Белого Дома, содержащего архивные фильмы с различных церемоний, инаугураций и других событий из жизни президента и вице-президента.
Витторио допил виски и поднялся, чтобы пойти спать. Но Магнус, который уже давно пребывал в нетерпении, не захотел его отпускать:
– Минуточку, святой отец! А почему вы не сказали нам всего этого раньше?
– Это называется таинство исповеди, – смиренно ответил Кароза.
– Тем не менее, вы сказали, что признания Мелани нельзя было в полной мере назвать исповедью.
– Пусть так, если вам так хочется, это было обещание, данное другу. А я обычно держу свое слово.
На этом он попрощался и поднялся в свою комнату.
Прежде чем лечь спать, мне нужно было поговорить с Жемереком. Я налил еще один стакан алкоголя, в то время как Барбара заварила себе мятный чай.
– Магнус, скажите мне без смущения, сколько раз у вас были физические контакты с Мелани?
Жемерек бросил на меня тяжелый взгляд.
– Ну и вопросы у вас! Думаете, я считал? Она очень быстро забеременела и с тех пор мы прекратили наши физические отношения.
Я был практически уверен. По всей видимости, Мелани просто искала донора генов для своего ребенка, и в этом поиске не было ни любви, ни наслаждения.
То, что я сказал после, было, признаю, весьма жалким, и в принципе не соответствовало моему характеру. Мысленно возвращаясь к этому позднее, я думал, что мои слова можно объяснить умственным шоком, который я только что испытал. Это, безусловно, также было следствием определенной настойчивости, «мачизма», заложенного в мужском бессознательном, толкающем нас иногда затевать стычки на пустом месте.
– И еще один вопрос, если позволите, не знаете ли вы, что ммм казалось ли вам, что
– Казалось ли мне что? спросил он с раздражением.
– Что она была удовлетворена?
– Что вы имеете в виду, Тео?
– Я не знаю, но, может быть, это из-за вас она, в конце концов, стала испытывать отвращение к мужчинам.
– Не знаю, я ли заставил испытывать ее отвращение к мужчинам, но вас я сейчас отучу говорить такие глупости!
Не дав мне времени ответить, он неожиданно ударил меня, опрокинув на пол и осыпая ударами. С окровавленным ртом, я все-таки быстро поднялся и ответил ему серией прямых апперкотов.