Скиннер
Шрифт:
На столе не было ножа или каких-нибудь других предметов с острыми кромками. В расположенных вдоль стен шкафах могло находиться что-нибудь полезное, но разве у него имелся шанс передвинуться вместе с креслом и открыть шкафы так, чтобы его никто не услышал?
Оставалось только одно – ждать, и пока Кич ждал, до него донеслись какие-то странные звуки. Он не успел подумать о том, что могло находиться в сундуке, который постоянно привлекал его внимание, потому что в каюту ворвался Рон.
– Назови мне причину, по которой я не должен разрешить ребятам скормить тебя пиявкам?
Кич
– Меня зовут Сэйбл Кич, – произнес он.
– Я знаю, но это не кажется мне достаточной причиной.
Капитан был взбешен, и Кич понимал, что может с ним сделать рассерженный хупер такого возраста. Он подозревал, что упадет в море не одним куском, если быстро не объяснится.
– Впервые я оказался здесь семьсот лет назад, выполняя задание ЦСБЗ по освобождению рабов Хупа. Я был членом передового отряда, атаковавшего крепость Хупа, и именно я вывел из строя программу, при помощи которой этот мерзавец управлял ошейниками рабов.
Шокированный Рон уставился на Кича, попятился назад и сел на сундук. Он покачал головой в замешательство, потом понял, на чем сидит, и быстро встал.
– Кич? – переспросил он. – Я появился здесь после войны, но слышал о тебе.
– Я – тот самый Кич, который убил Фрейна и Римска, и я могу узнать любого члена Восьмерки, как бы ни изменилась его внешность из-за шрамов. Амбел – какая нелепая анаграмма! А ты не узнал его, хотя был свидетелем того, как бывшие рабы бросили его на съедение пиявкам? – спросил Кич не терпящим возражений тоном.
– Госк Балем, – прошептал Рон.
Кич ожидал взрыва эмоций, но его не последовало. Капитан задумался, потом вздрогнул и провел ладонью по голой, испещренной шрамами от укусов пиявок груди.
– Ты освободишь меня и позволишь закончить начатое дело? – спросил Кич.
– Нет, – немного помолчав, ответил Рон.
Кича едва не стошнило от ярости. Неужели он ошибся? Неужели Амбел не был тем, кем он его считал? Или, может быть, он ошибся в Роне? Так много воспоминаний, в которых следовало разобраться…
– Почему?
– Потому что он – не Госк Балем.
– Ты так уверен в этом? – насмешливо поинтересовался Кич.
Рон подошел к нему, наклонился и положил ладони на подлокотники кресла.
– Все дело в море, Сэйбл Кич. Тебе трудно понять. Сказав это, он вышел из каюты. Кич долго смотрел на дверь, потом стал шевелить руками и ногами, чтобы освободиться от пут. Он рассек кожу, но не стал обращать внимание на боль. Кресло затрещало. В сундуке что-то зашевелилось, и из него послышался шепот.
Кич зашевелился энергичнее, ему в голову пришла нелепая мысль, касающаяся того, что могло находиться в сундуке.
12
Третий самец-глистер – последний из этого семейства – вместе с самкой пожирал турбула размером с гребную шлюпку. Он почувствовал неладное буквально за мгновение за того, как извивающееся щупальце свернулось, нанесло удар и утащило жалобно взвизгнувшую самку в темноту.
Блюститель, вынужденный следить за множеством мест одновременно, не чувствовал вины, позволив себе отвлечься от Спаттерджей, чтобы понаблюдать за столь грандиозными событиями. Наблюдение по прямому каналу в данном случае было невозможно, поэтому он создал по своему подобию подразум-призрак и послал его намного световых лет от себя, вплоть до точки назначения. Там, подобно тысячам других подразумов, собравшихся в одном месте, он стал наблюдать за происходящим глазами голема, подключенными через виртуальный канал, в то время как самая существенная часть призрака обосновалась в огромном пространстве обработки данных едва замаскированных боевых кораблей ИР, зависших над планетой Прадор. Призрак фиксировал самые существенные события, реакцию ИР и переговоры по сети и передавал это самому себе каждые несколько секунд.
Сотня прадорских транспортных кораблей стояла на границе равнины в облаках сверкающей соляной пыли, поднятых потоками воздуха от охлаждающихся двигателей. Старейшины прадоров со свитами собрались тесными группками на потрескавшейся каменной площадке. Они доверяли друг другу еще меньше, чем контролерам ЦСБЗ и ИР секторов, которые в виде големов пришли на переговоры в надежде выработать удовлетворяющие обе стороны условия.
– Пока это продолжается, разумный диалог между нами невозможен, – заявил ИР сектора. – Вы стали бы рассматривать возможность торговли с нами, если бы у нас существовала традиция использовать панцири прадоров в качестве емкостей для омовений?
Общий ответ собравшихся прадоров был полон удивления и злобы. Блюститель обратил внимание на открытое сообщение, посланное одним из ИР на свою родную планету, в котором определенным высокопоставленным чиновникам рекомендовалось «избавиться от декоративных туалетных принадлежностей», и решил, что последовавшая за ним короткая дискуссия явно могла поразить людей, считавших, что ИР начисто лишены чувства юмора.
Впрочем, дискуссия прекратилась, когда к ИР сектора обратился вышедший вперед спикер.
– Вы хотите лишить нас помощников? – сказал от имени прадоров «болван» мужского пола.
– У вас были помощники задолго до того, как вы впервые встретились с людьми, – возразил голем. – Кроме того, ваши кибернетические технологии способны создать более эффективных помощников, чем лишенные разума оболочки людей. В действительности обладание такими помощниками стало лишь признаком положения в обществе.
После долгой паузы поступил озвученный спикером общий ответ:
– Мы должны это обсудить.