Скитальцы
Шрифт:
— Что за дерево? — тут же поинтересовался Посланник Богини.
— Пойдемте. Мы вам его покажем.
Роберто поднялся первым, вслед за ним поднялось еще несколько человек, которые и повели гостей в направлении океана, правда, не тем путем, которым гости изначально пришли в лагерь.
— А, вижу, наше дерево пришлось по душе вашим жукам! — воскликнул Себастьян, первым заметивший Саворона и его подчиненного, окружавших ничем не примечательные стволы. — Оно называется пау-бразил, — добавил Себастьян, поворачиваясь к гостям.
Найл, как и все его подчиненные с удивлением посмотрели на дерево, давшее название
Пау-бразил незнающему человеку найти довольно сложно: оно не отличается ни высотой, ни прямизной ствола, ни обилием листьев или цветов. На вид в нем нет ничего особенного. Но панцири жуков, прикасавшихся к нему, уже успели слегка окраситься в красный цвет: сквозь кору проступает сок.
Роберто опять сделал экскурс в историю и сообщил гостям, что в течение многих лет после завоевания его родины колонизаторами древесина, пропитанная этим соком, составляла единственный предмет экспорта и считалась единственным богатством страны. Благодаря дереву страна и получила свое название, которые быстро сменило первое название, данное португальцами и не прижившееся: Земля Святого Креста. Название «Бразил» прижилось сразу и навсегда.
В древние времена очень много деревьев было уничтожено, но теперь они стали расти с новой силой. Страна была готова опять начать поставки на Старый Континент — если эта древесина кого-то там заинтересует. Роберто вопросительно посмотрел на Карину.
— Если мне удастся когда-нибудь вернуться домой, я обязательно прощупаю почву в этом направлении, — пообещала она. — Не исключаю, такая древесина кого-то у нас и заинтересует. Ведь если интересовала в древние времена…
Карина не закончила фразу и задумалась.
— Дерево вкусное, — тем временем сообщил Найлу Саворон. — Никогда не ел ничего подобного.
—Ну так а почему вы все-таки не воспеваете свои деревья, хотя бы пау-бразил? — не отставал от местных жителей Сур. — Если это дерево дало название целой стране… Где еще такое видано? Вроде бы больше таких примеров и нет.
Роберто грустно усмехнулся в ответ и пояснил, что для местных жителей природа ассоциируется с рабским трудом — и в новые времена это передалось из древних.
— Я читал много старых книг, — сообщил Роберто. — Пау-бразил в древние времена ассоциировалось с рабским трудом аборигенов этой земли — индейцев, с истреблением природных богатств, вывозе их в Старый Свет. Батраки, убиравшие сахарный тростник и хлопок в более поздние времена, тоже не смотрели на них, как на предметы для любования. А в новые времена история повторяется, ну не совсем в том варианте… Но на полях работают люди, на плантациях, как и в древние времена, используется только ручной труд. Причем на всех плантациях. О чем петь? О рабском труде теперь на благо восьмилапых?
— В таком случае я не понимаю: вы хотите или не хотите вернуться в город?
— Никто из тех, кого вы видите здесь, никогда не работал на полях. Мы все были заняты в городе. И, конечно, хотим вернуться туда. Но если бы на нашем месте оказались простые крестьяне… Правда, никто из них не ушел в джунгли. Они абсолютно подневольны. Более того, они не только не могли принять решение, они не способны это сделать. Ты, Посланник Богини, говорил про вырождение породы у вас в городе в десятом поколении. У нас, наверное,
Найл не знал, что тут сказать. Но для себя сделал однозначный вывод: в свой город он будет брать только жителей мегаполиса. А пока следовало подумать и об отдыхе. Ведь завтра им предстояло снова тронуться в путь.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Вчера он договорился с Паком, что за ночь обитатели лагеря сами обдумают, кому присоединяться к отряду.
— Я решил, что все-таки должен отправить с вами двух своих пауков, — объявил главный восьмилапый. — Они представят вас Правителю, расскажут о нашей жизни здесь. Надеюсь, у вас на судах для них найдется место?
— Да, конечно, найдется, — кивнул Найл. — На всякий случай, пусть они лучше спрячутся в трюмах. Таким образом даже если гигантские бабочки и сядут к нам на палубы, им до них будет не добраться.
Затем Посланник Богини посмотрел на Себастьяна, нового вождя поселившихся в джунглях людей.
— С вами отправится мой брат Роберто, — объявил он. — А также две девушки. Я слышал, у вас недостаток женщин. — На губах Себастьяна мелькнула улыбка. — Троих человек тебе будет достаточно, Посланник Богини?
— Да, — кивнул Найл.
И наконец, группа, отплывающая в мегаполис, тронулась в направлении берега, где их ждали суда. Почти все обитатели лагеря пошли их провожать. С собой им дали остатки слоновьей туши, а также нескольких мелких зверей и птиц, зажаренных на костре.
Члены отряда быстро перебрались на корабли и Найл тут же дал сигнал к отплытию. Остающиеся в лагере люди махали, стоя под сенью первого ряда деревьев, пауки посылали ментальные импульсы, желая скорейшей победы над гигантскими бабочками.
На судах местные пауки вместе с членами отряда Найла тут же удалились в трюмы, чтобы не рисковать: ведь бабочки могли появиться внезапно, без предупреждения. Тем более часть неба от судов, идущих вдоль берега, закрывал вековой лес. А если бабочки и прилетят, то как раз из-за него. Не с моря же их ждать?
Вначале путешествие проходило спокойно — пока не закончились джунгли. А затем, когда с обеих сторон начались поля, как раз и произошла первая встреча отряда с гигантскими бабочками.
Как и во время сигнала, переданного на север, разноцветный ковер непонятного происхождения закрывал поле. Только на этот раз и Посланник Богини, и другие члены отряда, сидящие на палубах, сразу же поняли, что это такое.
— Ни в коем случае не выходите из трюмов! — послал Найл ментальный импульс паукам.
Бабочки же то ли заметили приближении флотилии, то ли почувствовали, уловив какие-то импульсы, исходящие от участников путешествия, но они все одновременно поднялись над полем, оставив его практически голым, и ринулись в сторону судов. В мгновение ока стало темно, словно внезапно опустилась ночь: разноцветные крылья, почему-то по большей части темных тонов, закрыли небо и солнце. Бабочки зависли над судами и какое-то время не двигались вообще.